Гончарный круг (сборник) - стр. 18
Прохладным июльским утром Айвар и несколько сокурсников по историческому факультету университета ехали по полевой дороге в кузове старенького грузовика в археологическую экспедицию. Расположившись на палатке в скатку, с рюкзаком под головой, он равнодушно созерцал клубы вьющейся за машиной пыли и слушал брюзжание однокашника-нескладехи Иннокентия Ипполитова.
– И надо было связаться с этим Кероповичем! – сокрушался он. – Большинство наших греют косточки на море, устроившись вожатыми в пионерлагерях, а мы вынуждены весь этот жаркий месяц разгребать пыль веков.
– А что ж ты, Кеша, не отказался? – спросил Айвар.
– У него откажешься! – ответил Иннокентий. – Будто сам не знаешь! Крот он и есть Крот, не покопаешься ради его докторской, так все каникулы после следующего семестра за ним пробегаешь.
Грузовик, урча и постанывая, выполз на высокий косогор, проехал около километра и остановился. Ипполитов приподнялся, посмотрел вперед и присвистнул: «Ничего себе! Немало, видно, древние здесь народу положили, пока воздвигали эту громадину». Поднялся и Айвар. Городище, в котором ему было определено «разгребать пыль веков», действительно представляло монументальное зрелище. Глубокий ров, а за ним высокий вал, оба вытянувшиеся дугой с юга на север, а внутри твердыни – курган, не уступавший величием и размерами большим египетским пирамидам. Все это на востоке замыкалось рекой с подвесным мостом, за которой раскинулся аул.
Айвар сбросил палатку, инструменты, надел рюкзак и спрыгнул с машины. «Вот тут и будешь работать, – пояснил, выскользнув из кабины, руководитель экспедиции Гурген Аракелян, прозванный студентами за страсть к раскопкам Кротом. – Могилу и сокровища Чингисхана ты здесь, конечно, не найдешь, – но предметов быта средневековья должно быть много».
Распорядившись, Керопович так же проворно скользнул в кабину, и грузовик, ухнув, словно довольный тем, что избавился от одного ездока, поехал дальше.
Поставив в крепости палатку и выбрав место для раскопок, Айвар рьяно взялся за дело и работал несколько часов. Найденные к полудню черепки, изъеденные временем и ржавчиной наконечники стрел и ножницы описал и сложил в рюкзак. Но ему хотелось чего-то большего, и азарт искателя отгонял усталость, но к вечеру она все же навалилась. Спина с непривычки ныла, а ладони от черенка лопаты покрылись пунцовыми пятнами. Смеркалось. И как любой человек, горящий на работе, разгибаясь над незавершенным, с тревогой смотрит на закат, он обернулся на запад.
На валу, в лучах спрятавшегося за ним светила сидел старик, опираясь подбородком на руки, сложенные на костыле, совершенно безучастный ко всему, как восковая фигура. Айвар принялся собирать инструменты, и пока делал это, старик, появившийся, словно див восточной сказки, из ниоткуда, также быстро исчез в никуда. «Чертовщина какая-то, – подумал Айвар, вновь посмотрев на вал, и, усомнившись в том, что вообще видел кого-то, тронул себя за виски и предположил, – может, голову за день напекло? Нет, вроде…»