Голые чувства - стр. 15
– Да я че, я завтра уже у Сладки буду! – хмыкнул Игорь и пододвинул к себе полную тарелку плова.
Зачерпнул вилкой порцию побольше, отправил в рот и чуть не поперхнулся от следующего вопроса Толика:
– А с чего ты такой уверенный, что она тебя к себе пустит? Ты ж сам ее кинул полгода назад…
Игорь всмотрелся в прыщавое лицо приятеля, подметил, как тот пригладил волосы.
Толик – его одногруппник и приятель еще с первого курса университета. Ему двадцать пять, как и Левицкому, но уже лысел, кроме того, как был прыщавым, так им и остался. Куда уж такому понять, каким образом Левицкий мог вертеть девчонками как хотел.
По мнению Игоря, приятелю вообще никакой любви ни от кого не светило. Никогда, ни за что.
«Твой удел – резиновая Зина, чувак!» – прорычал Левицкий про себя.
Вслух же сказал другое:
– У меня со Сладкой всё схвачено. Она всегда так… Дуется, дуется, потом пугается, что больше не приду, скучает, как сучка последняя, прощает, в итоге миримся. Никуда она от меня не денется… Любит она меня.
– Опять ее поматросишь и того? Может, не надо с ней так?..
Почему-то именно к Сладе у Толика было какое-то особенно трепетное отношение. Он никогда не заступался ни за одну из девчонок Игоря, а их вокруг того всегда вертелось немало. Но вот именно о маленькой белокожей брюнетке пекся, как о своей.
– Да хрен его знает… – нахмурился Игорь. – Если нормально себя будет вести, может, и не свинчу никуда. Работу бы найти постоянную… Там уж решу, хату снимать или дальше со Сладой. Ты, кстати, устроился?
– Че я, дебил, что ли, за копейки впахивать? Не, я бабулину хату сдаю. Забубенил там ремонт легкий, красоты навел, ребята с района помогли. Замутил объявление в инете: короче, почасовая тарификация у меня там теперь, хожу пускаю народ, слежу за порядком. Матушка не бухтит. Я при деле, денег у нее на пивас не стреляю, она уже довольна…
– Молодец, крутишься! – кивнул приятелю Игорь.
Да, хотел бы Левицкий так же вольготно жить в родительской квартире и зарабатывать сдачей квартиры похотливым парочкам. Только нет у него такой бабушки, которая даже чисто теоретически могла оставить квартиру в наследство. А родители… Пусть с ними тараканы живут. Тем даже ядерная война не страшна, а больше никто с этими больными ублюдками не уживется. Им же только дай волю, тут же начинали сверлить мозг рассуждениями из разряда: «В город подался? Сучара корыстная, жизни хорошей захотел? Ты на огороде повкалывай, земли понюхай, с тяпкой всё лето постой буквой „Зю“…» И всё в таком духе.
За его желание больше никогда этот огород даже в страшном сне не видеть они прозвали его слабаком. А когда вдруг неожиданно для всей деревни поступил в университет, вообще прокляли, сказали – не сын он им больше, раз подался в ученые козлы. Левицкий так и не понял связи между наукой и рогатым животным, но на всякий пожарный дома решил больше никогда не показываться. До сих пор справно следовал данному себе обещанию.