Голубка для ворона - стр. 49
А вот то, что это увидел Лешка — плохо и непонятно. Света могла увидеть магию из-за того, что я применял её к ней. А вот парень, хоть и смотрел на меня, видеть не должен был. В нем самом я не чувствовал магии. Но он сумел заметить, понять и испугаться. Я не боялся, что девушка послушавшись своего друга выгонит меня на улицу: переживу. Пусть будет тяжело в чужом мире, но выживу. В академии нас учили и не такому. Вот только без магии это было проблематично, да и портал я смогу открыть нескоро.
Света тихо подошла к окну на котором я сидел уставившись на улицу. Я видел её отражение в стекле, слышал дыхание, вот только поворачиваться не хотел. Пусть выгоняет, пусть ругается и кричит, главное, чтобы не боялась и не называла меня птичьей кличкой. Это было обидно, она задела мою гордость. Можно было себя уговорить: она не знала, ты среди чужих, это для моего же блага… Но я не хотел. Из её уст это “Каркуша” — звучало оскорблением.
— Сирион, прости, я знаю, что тебе не нравится, когда я тебя так называю. Но, во-первых, я испугалась. Во-вторых, на гостей нельзя бросаться, это — закон гостеприимства.
Вспомнив Лёшкино: “Давай попробуем встречаться”, — распушился и передернулся. Тут же осознавая, что не имел никаких прав бросаться на парня как на врага, и чуть не застонал в голос. Да что творится со мной в этом мире? Если бы учитель увидел меня сегодня, даже страшно подумать какое изощренное наказание придумал бы. Он в этом деле мастер. Медитацией и концентрацией на столбе под ледяным дождем я точно бы не отделался. Прикрыв от стыда глаза, прижался головой к стеклу.
— Сирион, я не верю в то, что сказал Лешка. Если честно, вы как два петуха ведете себя. И если я могу понять тебя, то его — нет. Он, всё же человек, а соображения — никакого.
От такого сравнения захотелось провалиться сквозь землю. Видя, что я никак не реагирую, девушка, решила зайти с другой стороны.
— Сирион, пойдем чай пить. У меня пирожные вкусные, а мы их так и не попробовали… — это было самое дно позора, надеюсь, мои парни никогда не узнают, что меня соблазняли сладким!
Захотелось побиться головой о стену. Происходящее напоминало комедию абсурда. Вдруг меня схватили на руки и понесли на кухню. От неожиданности вырвалось придушенное: “Кра-а-а…”, — но его проигнорировали с удовольствием усаживая меня на кухонный стол. После такого насилия над собой трудно было оставаться гордым и непреклонным. Особенно, когда тебе под нос, то есть клюв, подсунули сладко пахнущее воздушное нечто…
Светлана спала уже как час, а я вспоминал наше чаепитие. Это, действительно, было вкусно. Но еще и грязно. Никогда бы не подумал, что смогу так извозиться в еде. Света хохотала глядя на мои мучения, а у меня на душе было тепло и уютно. Пару раз даже специально промахнулся, сильнее пачкаясь в креме. Конечно, это всё было забавно, так я не веселился с детства. Еще будучи совсем маленьким получил от отца крепкое доходчивое внушение и больше никогда в жизни не позволял себе испачкаться за столом. Потом меня оттирали и я млел от обычных прикосновений её рук.