Голубая звезда Атлантиды - стр. 31

«Мы радуемся закату и радуемся восходу, и не

думаем о том, что отмеряет ход Солнца».

Древнеиндийский афоризм

Первая красавица государства леди Флоренция Арон, супруга сэра Велизара Арон, не только удачно и выгодно вышла замуж за представителя фамилии Аронов, но и отлично вписалась в соответствующую политическую ветвь, ведомую этим семейством. После нескольких удачных политических многоходовых партий она втиснула в кресло сенатора свои объёмные пышные бёдра, откуда её не так-то просто можно было подвинуть. Политическая акула крепко держала в красных накрашенных коготках политические позиции, не уступая никому даже в малом и даже «нашему ушастому» сэру Велизару.

У неё был довольно жёсткий характер и очень чёткая цель в жизни – власть любыми способами и средствами. Бедный сэр Велизар Арон обнаружил у жены эту черту уже после рождения младшей дочери Адельфины Арон, когда весь уклад жизни давно устоялся и опасно стало что-то менять, не навредив всему семейству и его политической линии. Супруг махнул рукой на все причуды благоверной и решил по возможности не пересекаться с женой в политике и не спорить с ней (О, Великое Двуединоначалие, спаси и помилуй!) на собраниях в Сенате. Что леди Флоренция восприняла как должное и чем пользовалась по мере сил.

Ради политической карьеры леди Флоренция Арон подружилась с президентом леди Гаафой Олдамой, лидером фракции «Белая Медведица», и добилась того, чтобы стать для неё лучшим поверенным лицом. Её самолюбию льстило, когда «железная леди» Гаафа Олдама прибегала к сенатору леди Флоренции Арон в качестве «жилетки», в которую можно поплакаться. Хитроумная бестия выслушивала проблемы высокопоставленной подруги с подлинным драматическим участием, на которое только была способна её театральная натура. Великая актриса, сидящая в ней, чистосердечно сочувствовала, если этого требовал сценарий драмы, и с возмущением критиковала противников леди Гаафы, благо они всё равно не могли слышать её гневные тирады. Она двусмысленно иронизировала по поводу ловких аллюров соперничающей с ними фракции, не забывая следить, чтобы яд этой иронии не выплескивался за край политической чаши «Белой Медведицы». (Так, на всякий случай, мало ли что в жизни бывает!) Леди Флоренция искренне утешала подругу, если очередной возлюбленный леди президента подавал повод к ревности. Она громко охала, если леди Гаафа нуждалась в ярких эмоциях, и умело держала паузу, если, наоборот, её подруга хотела помолчать. Но всегда и везде леди Флоренция старалась обернуть любую ситуацию, естественно, во благо себе любимой. Вот на таком пьедестале и стояло её политическое кредо: дальше, быстрее и выше всех!