Головная боль генерала Калугина, или Слава для Славы - стр. 12
Не её история. Не для неё. Не рождена она любить, быть любимой. Глупости это, придуманные сказочки для сопливых дур, заботящихся о цвете маникюра.
Не встречала она и Вячеслава Павловича Андронова. «Стрельбу и управление огнём» теперь вёл седой, грузный полковник Струченко, начавший гонять расслабившихся учащихся с утроенной силой, так, что многие с тоской вспоминала Вячеслава Павловича, которому было откровенно наплевать на успеваемость будущих журналистов по своему предмету.
Если пропажа Саши на Славу не произвела впечатления, никаких эмоций его незавидная участь не вызывала – умерли чувства, если и были, вместе с романтичной девочкой внутри, – то отсутствие Вячеслава Павловича откровенно радовало.
Не могла она простить капитану собственное унижение. Бесконечно крутилась мысль, что если бы Андронов не вмешался, всё было бы хорошо. Может, не прямо хорошо, терпимо точно. Что ужасного могло бы произойти? Вышла бы она замуж за Царёва, быстро разобралась, что он – человек-говно, развелась и вычеркнула бы из жизни этот эпизод, как ничего не значащий. Даже если бы он пустил в ход запись, явив миру интимные подробности, Слава бы это как-нибудь пережила, справилась. К больному вниманию ей не привыкать, стекает, как с шелудивого пса вода из лужи.
Сейчас же Слава пережила унижение, с которым справиться почти невозможно. Естественно, справлялась, ведь она ходила на учёбу, вела блог, планировала восхождение на Эльбрус в компании единомышленников, тренировалась – не умирала, одним словом, но мысль, неустанная, бесконечная, изводящая и липкая, об унижении не давала покоя.
Причина же этого унижения – Андронов Вячеслав Павлович. От имени капитана, произнесённого про себя, Славу коробило, как вампира на солнечном свету.
Казалось очевидным, что именно двигало капитаном, когда он сдал её брату. Точно не забота о благополучии генеральской дочки, а выгода, корысть. Подмахнул Калугину Игнату Степановичу, так подмахнул. От всей капитанской душонки постарался.
Выслужился. Вернулся в штаб, освободившись от ненавистной роли педагога. Использовал Славу, подтёрся её гордостью и довольный свалил в закат.
Не-е-е-ет, рядом нельзя ставить поступки Царёва и Андронова – последний в стократ отвратительней, гаже.
На выпускном с первого курса Слава имела «удовольствие» убедиться в этом лично. Вячеслав Павлович явился в качестве почётного гостя, сдержанно улыбался курсантам, которые после полковника Струченко оценили лояльность бывшего педагога. Отвечал на откровенный флирт девушек – одногруппниц Славы.