Голоса Варшавского гетто. Мы пишем нашу историю - стр. 8
7 марта 1944 Нацисты нашли бункер, в котором прятался Рингельблюм с семьей, и через три дня расстреляли всех его обитателей на руинах Варшавского гетто.
30 апреля 1944 Из французского лагеря для интернированных Дранси в Аушвиц прибывает поезд с Ицхоком Каценельсоном и его сыном Цви; в тот же день они погибают в газовой камере.
18 сентября 1946 Поисковая команда во главе с Хершем Вассером обнаруживает первую часть архива «Ойнег Шабес».
1 декабря 1950 В ходе работ по восстановлению города на территории бывшего гетто выкапывают два молочных бидона – вторую часть архива «Ойнег Шабес». Третью часть архива так и не нашли.
Дэвид Г. Роскис
Предисловие
1 января 1915 года, в ту пору, когда охватившая Европу война поглощала страну за страной, трое известных еврейских писателей, И.-Л. Перец, Яков Динезон из Варшавы и С. Ан-ский[4] из Петрограда, опубликовали это страшное предостережение для соплеменников:
Горе тем народам, чью историю пишут руки чужаков и чьим писателям после этого не останется ничего иного, кроме как сочинять погребальные песни, молитвы и плачи.
Поэтому мы обращаемся к нашему народу, который сейчас и всегда втягивают во всемирный водоворот, к каждому из наших соплеменников, к мужчинам и женщинам, к старым и молодым, к тем, кто живет и страдает, кто видит и слышит, со следующим призывом:
Пишите историю сами! Не полагайтесь на чужаков!
Записывайте, регистрируйте, собирайте![5]
Все важные документы и фотоснимки следовало пересылать (если нужно, наложенным платежом) в петроградское Еврейское историко-этнографическое общество.
Евреи Восточной Европы оказались уязвимы втройне. Проживая скученно в местечках и городках вдоль линии Восточного фронта, они попали во враждебные лагеря – во всяком случае, так их воспринимали воюющие стороны. Местное население смотрело на них с ненавистью и подозрением. К кому же евреи могли обратиться в минуту нужды? Не к раввинам и богословам, которые на любую напасть упорно отвечали одно: нужно молиться Богу Израиля. Скорее, евреям стоило бы прислушаться к призыву своих светских писателей, которые вот уже полвека пытались вдохновить их на перемены: из традиционного религиозного народа превратиться в современную нацию.
Перец, Динезон и Ан-ский настаивали на смене парадигмы, на революции в историческом сознании, развивавшейся с начала XX века. Некогда евреям довольно было и переосмысления настоящего сквозь призму священного мифического прошлого. Но с появлением еврейской прессы, еврейской науки, современных еврейских школ, обществ еврейской музыки и этнографии, еврейских политических партий – правых, центристских, левых, и – особенно – яркой светской литературы (прозы, поэзии, драматургии) исторические исследования дали возможность заново определить суть еврейского бытия. Чтобы вершить историю, ее необходимо знать. Дерзкий новый нарратив об идеальном человеке в идеальных времени и месте помог бы изменить политическую судьбу еврейского народа, особенно в годину испытаний.