Голоса лета. Штормовой день. Начать сначала - стр. 49
В конце концов он ведь очень привлекательный мужчина.
Лора вспомнила слова Филлис: «Разве можно представить, чтобы такой порядочный человек, как Алек, крутил шашни с женой своего лучшего друга?» Но как же обрадуется Дафна, что он приехал в Гленшандру без жены.
Эта мысль причинила Лоре боль, что само по себе было нелепо, ведь последние полчаса она уговаривала Алека поехать в Шотландию без нее. Все ее существо наполнила любовь к мужу. Пристыженная, она протянула руку. Алек заключил ее в свои ладони.
– Если Джеральд с Евой согласятся принять меня и если я соглашусь пожить у них, пообещай, что ты поедешь в Шотландию.
– Если ты этого хочешь.
– Хочу, Алек.
Он склонил голову над ее рукой, поцеловал ладонь и согнул ее пальцы в кулачок, словно запечатывая поцелуй как некий драгоценный дар.
– От меня на рыбалке все равно, наверное, толку мало, – сказала Лора, – а так тебе не придется учить меня весь отпуск.
– Научишься в следующем году.
В следующем году. Может быть, через год все будет гораздо лучше.
– Расскажи мне про Тременхир.
День был идеальный. Долгий, жаркий, пропитанный солнцем. Ева блаженно покачивалась на волнах, отдыхая после энергичного заплыва, и с моря смотрела на берег, обнажившийся во время отлива, – изгиб утеса, череда скал, образующая серп, широкая полоса песка.
На пляже, обычно пустынном, народу было больше, чем всегда. Конец июля – пик купального сезона, и вся прибрежная полоса была усеяна яркими разноцветными пятнами: банные полотенца, полосатые ветровки, дети в алых и канареечно-желтых купальниках, пляжные зонтики и огромные надувные резиновые мячи. Чайки носились в вышине, то усаживаясь на вершины утесов, то устремляясь вниз, чтобы подобрать оставленные на песке объедки. Их крики перемежались криками людей, прорезавшими воздух. Мальчишки играли в футбол, матери окликали непослушных малышей, какая-то девушка радостно визжала, отбиваясь от двух юнцов, в шутку пытавшихся утопить ее.
Сначала море ей показалось ледяным, но, поплавав немного, она согрелась и теперь ощущала только восхитительную бодрящую прохладу соленой воды. Лежа на спине, она смотрела на безоблачное небо; в голове – ни единой мысли, лишь осознание физического совершенства настоящего.
Мне пятьдесят восемь лет, напомнила себе Ева. Правда, она давно уже решила для себя, что в пятьдесят восемь жизнь не кончена и одно из преимуществ человека, достигшего этого возраста, – умение ценить поистине чудесные мгновения, что судьба посылает ему. Хорошие мгновения, но не счастье. Счастье как таковое, нечаянное, проникнутое беспричинным восторгом юности, давно уже не заполняло ее. Эти мгновения были лучше, чем счастье. Ева никогда особо не любила, чтобы ее накрывало с головой, – даже счастье. Все неожиданное ее пугало и приводило в замешательство.