Голос Земли - стр. 32
Папесса взяла из корзинки с фруктами персик.
– Затем прилетел астероид. Он привел к катаклизму, изменил гравитационное поле планеты и ее климат, и все эти изменения пошли на пользу маленьким. Тем, кто по определению считался слабее. Динозавры стали болеть, уступили свою власть и постепенно вымерли.
Королева поднесла к губам мундштук, затянулась и выдохнула клуб дыма.
– К чему ты клонишь, Шестьсот Шестьдесят Шесть?
– Маленькие млекопитающие отнюдь не сжалились над огромными динозаврами, которые когда-то наводили на них такой страх. И подобное поведение представляется вполне естественным.
– Это разные вещи.
– История повторяется. Вид старый и вид молодой, медлительные и быстрые, с одной стороны громоздкие и агрессивные, с другой – маленькие, но хитрые. Зачем нам жалеть Великое Старое Человечество, медлительное и агрессивное, которое, подобно динозаврам, совершенно не приспособлено к нынешним временам и, так сказать… безнадежно устарело? Эмма-109 выпустила несколько клубов голубоватого дыма и открыла дверь на террасу башни. Внизу волновался город, заполненный автомобилями и людьми, которые торопливо шагали по улицам, будто кровь по артериям.
Она глубоко вздохнула.
– Давай лучше подумаем о подготовке к празднованию десятилетней годовщины основания нашего государства, о французском радиотелескопе и о запуске ракеты «Лимфоцит-13», который разрушит астероид «Тейя-13».
Две миниатюрные женщины, одна полная, другая худая, перегнулись через перила балкона. Мимо угрожающе пролетали чайки, каждая из которых могла унести в клюве одну из них, но они не обращали на них никакого внимания.
– Мы обязаны выполнить эту миссию, хотя бы ради восьмого игрока, он никогда не был настроен по отношению к нам враждебно, а в один прекрасный день станет нашим лучшим союзником. А теперь, Шестьсот Шестьдесят Шесть, оставь меня, пожалуйста.
Папесса повиновалась.
Королева направилась к самой западной части круговой террасы и залюбовалась центральной горой Флореса, окруженной лентой облаков.
Эмма-666 ничего не поняла. Она презирает Великих, потому что все ее представления, как и у них, ограничены во времени и пространстве.
Она не осознает, что истинная цель заключена совсем не в этом, что подлинный смысл нужно искать в далеком-далеком будущем и в самых глубинах сознания. Она верит в свою религию Великого Яйца, хотя на свете есть только одна вещь, заслуживающая того, чтобы ей поклоняться: Жизнь, лежащая в основе всех яиц и зародышей. А ярчайшим проявлением Жизни как раз и является эта планета со всем многообразием ее биологических видов.