Голос - стр. 14
Зато может он.
Егор оделся, еще раз проверил, что положил в рюкзак, вытряс деньги из своей копилки. Когда в сумраке прихожей нащупал дверную цепочку, понял, что руки его холоднее льда и подрагивают от волнения.
Это было все равно, что прыгнуть с откоса в темную воду.
Может быть, отступиться?
Что он, самый умный или самый смелый из тех, кто слышит Голос?
Егор несколько раз кашлянул, почесал кончик носа и решительно потянул за цепочку. Дверь открылась бесшумно, он переступил порог, ощущая, как бешено колотится рвущееся обратно сердце.
Но через минуту он был уже внизу, во дворе, пустом и тихом в этот ранний час.
Резкий северный ветер нес мелкую снежную крупу, та хлестала по лицу словно плеть с тысячей кончиков. Сырой мороз проникал под одежду, облака висели низко и казались плотными, точно громадные куски расплавленного свинца, вылитого в громадную чашу неба.
Егор прислушался – не изменилось ли направление, откуда несется Голос?
Но нет, все так же, как и раньше.
Он прошел мимо выстроившихся в ряд машин, потрепал по боку темно-зеленый «Гольф». Осталась в стороне помойка, два вонючих бака, местами ржавых, местами покрытых серой краской, с различимой еще надписью «ЖЭК», выполненной красным.
Открылся вид на третий дом на другой стороне улицы, котлован слева от него. Строить тут начали позапрошлой осенью, даже сваи забили, но потом дело замерло, так что остались груды кирпича, строительного мусора и настоящий лес прямоугольных бетонных колонн.
Играть там мальчишкам строго запрещали, да и забор вокруг стройки поставили основательный.
Но если тебе десть лет, то разве запреты или ограда тебя остановят?
Так что Егор провел в котловане не один веселый час.
Но сейчас он повернул в другую сторону – к перекрестку, за которым начинались гаражи, а еще дальше поднимался холм, со склонами в густом кустарнике, но с совершенно голой верхушкой.
Туда они с друзьями иногда забирались летом, воображая себя на необитаемом острове…
Один раз даже разожгли костер, за что потом здорово получили от родителей.
С другой стороны холма города уже не было, там лежал пустырь, еще дальше поле. За ним находилась деревушка Пятачки, квадраты огородов, разбросанные в беспорядке дома на фоне леса.
На перекрестке Егор повернул направо, оставил позади дом номер два, затопал мимо гаражей за обочиной напротив. Сугробы, еще неделю назад свеже-белые, за последние дни потемнели, со стороны дороги на них выросла жесткая и шершавая корка черной грязи.
Вон металлическая коробка, где держит «Жигуль» сосед снизу, дядя Боря, а сбоку от нее, наполовину закрытая снегом, груда хлама, гнутые железки, старые шины, сломанное детское автокресло.