Голод Рехи - стр. 110
Ноги Ларта и правда обнаружились неподалеку. Он вытянулся поперек той же шкуры, рядом со своим драгоценным троном.
– Устал я, Рехи… Устал, – пробормотал в полусне Ларт.
– Ну, так спи. Ты что, чувствуешь, что я просыпаюсь?
– Ты рычал во сне, мешает, знаешь, – усмехнулся Ларт, переворачиваясь на спину, продолжая с надтреснутой болью в голосе: – Ты вот ничего после битвы не видел. Ничего. Упал здесь – и почти умер. А я видел. Власть – это не корона, власть – это видеть отрубленные конечности своих людей, понимать, что лучшие воины больше не поедут с тобой в разведку. Власть – это подсчитывать, сколько сожжено шатров и припасов, прикидывать, как прожить до следующей охоты. Власть – это улыбаться на пепелище, чтобы все считали, будто все хорошо, все под контролем.
– Зато я видел, как мою деревню смел ураган, а выживших доедали ящеры, – возразил недовольно Рехи, хотя откровенность Ларта поразила его: он считал, что у хитрого предводителя нет сердца. Оказалось, что своими полукровками он явно дорожил, ощущал родство с ними.
– Эй, Ларт… – Рехи почему-то захотелось сказать что-то приободряющее, как в старые времена своему отряду. Тогда приходилось тоже разгонять печаль после неудачных вылазок.
Но предводитель, тяжело уронив голову набок, уже крепко спал. Рехи посмотрел на меч. Искушение внезапно оплело его душу ядовитыми змеями: оставалось только взять покрепче добытый в пылу боя клинок и перерезать им горло предводителя полукровок. Караулы и стражники наверняка сильно устали после нападения, значит, существовал шанс на побег. Но за пределами деревни могли поджидать отступившие людоеды. Имела ли смысл такая свобода?
Рехи напряженно рассматривал застывшее лицо Ларта. Даже во сне он казался опасным. Рука, потянувшаяся к мечу, остановилась. Рехи вернулся на свое место, думая: «Вот так предать его? Убить? Да, он кинул меня в гущу сражения, возможно, намеренно. Но он же и вытащил. Нет, это черная неблагодарность. Не сегодня, Ларт. Я выпью твою кровь и сбегу… Но не сегодня».
Озеро
Рехи проснулся от того, что задел раненую руку. Боль прошла зудом, словно под кожу забрались жуки с ворсистыми лапами. Ларта в шатре уже не было, и хорошо, потому что не хотелось ни разговаривать, ни вообще двигаться – переутомленные мышцы еще не отдохнули. Мех шкуры ящера приятно щекотал лицо, никто не будил, не тревожил. Но неосознанный страх перед стражниками заставил встать.
Из разума нехотя уходил сонм нестройных видений, среди которых не было образов прошлого мира. И это, пожалуй, даже радовало. С ними удалось выучить множество новых слов и узнать интересные вещи, но ничего полезного Рехи в них не находил. Одно беспокойство.