Голландка - стр. 38
Что такое пятилетка, Лана представляла себе смутно, кроме того, что занимает она почему-то обычно три года. Это была любимая присказка ее отца, когда на работе от него просили невыполнимое.
— Может, им еще пятилетку за три года сделать? — бурчал Вадим Долгих, запираясь у себя в кабинете. Так что слово плотно ассоциировалось с работой и старшим поколением, родившимся при советской власти. Ну, а поскольку колхозы оттуда же — параллели неминуемы.
Справившись наконец с лицом и стараясь не смотреть на надувшегося, покрасневшего Даниила, Лана поспешила за экскурсоводом.
Магазинчик и музей оказались лишь винтиком в огромной машине по производству пряников. Один начиночный цех, в котором вроде как работала жена Сергея, произвел неизгладимое впечатление громадными чанами, даже сейчас продолжавшими мерное движение по инерции, как бетономешалки. Рядом готовили тесто под сами пряники, дальше длинный конвейер вырезал формы, штамповал на них узоры. В отдел печей они не пошли. Только нос сунули, поняли, что там почти как на улице, и решили пропустить.
— Это цех пряничной росписи, — широко обвёл небольшое, но очень светлое и заставленное мебелью по минимуму помещение Сергей. — Завершающая стадия обработки. После этого только упаковка. У вас уникальная возможность посмотреть на рабочие места наших сотрудников в натуральном, нетронутом, виде.
Лана и Даниил переглянулись.
— Уборщицы еще не прошлись, — пояснил нормальным, не экскурсионным тоном Сергей, и они втроём захихикали. Ковалёв подвёл их к одному из столов, на котором в стаканчиках по оттенкам были рассортированы глазури в плотно закрытых тюбиках с острыми носиками.
— Можете попробовать расписать пару штук.
Парень щедрой рукой выложил перед ними по гигантскому, с две ладони размером, прянику и, пробормотав что-то про дела и закрытие, убежал обратно в контору.
Несколько минут Даниил послушно корпел над мелкими деталями, отштампованными на прянике. Окна домика и забор получались кривоватыми, не помогали даже отточенные годами черчения прямолинейные движения руки. Хитрость крылась в тюбике — при слишком сильном выдавливании линия расплывалась, смазывая рисунок, а контролировать еще и нажатие пальцев Даниил не привык. Он осторожно закрутил носик, открыл более привычную баночку с пищевой краской и принялся наносить зеленые точки на траву.
Лана увлечённо, высунув кончик языка и прикусив его зубами, выводила загогулины. Ей попался какой-то абстрактный пряник, с кругами и углами, и она их старательно заполняла цветом. Причём всем телом. Даниил хихикнул, заметив, что она понаставила точек не только на выпечке, но и на собственном лице.