Гоголь. Страшная месть - стр. 30

При его появлении – тихом, безмолвном, объяснимом только дьявольским участием в сегодняшней литургии – голоса затихли. Всадник тяжело поднял руку с мечом – в сущности, это была даже не рука, а истлевшая от многолетнего пребывания в могиле кость с кровоточащими останками мяса. Рука его указала в сторону одного из адептов, стоящих даже не в первом ряду круга, который был образован у аналоя. Гоголь обмер – ему этот человек был хорошо знаком…

Но затем ли они вызывали Вия, чтобы, будучи скованными страхом, испугаться подумать о желании своем? Нет, и потому человек в черном балахоне смело шагнул ему навстречу. Всадник поднял голову и уставился незримым взглядом своим в лицо того, кого он выбрал, определенно, чтобы облагодетельствовать в эту ночь. Еле видимая, воздушная нить вдруг связала глаза всадника и глаза адепта. Как будто воздушная масса образовалась между ними, и через нее всадник по имени Смерть втягивал в себя душу несчастного. Считанные секунды продолжился их контакт, после чего словно по мановению волшебной палочки всадник исчез, не издав ни звука – так же, как пришел, – а его спутник рухнул без чувств навзничь.

Какое-то время к нему боялись подходить, и только Гоголь решился прервать сонм молчания, ринувшись к человеку, которого он хорошо знал. Откинув башлык, он склонился над Языковым, который уже не подавал признаков жизни. Он попытался привести его в чувство, но все было без толку – он был мертв.

Глава пятая. Четвертый всадник Апокалипсиса

-Ваше благородие, вам две записки, – запыхавшийся Семен стоял на пороге спальни Гоголя в солнечное утро, наступившее пару дней спустя после смерти Языкова. – Одна от Волконской, – он протянул ему небольшой листок бумаги, содержание которого немало обрадовало Николая Васильевича.

Несколько месяцев до описываемых событий, когда Гоголь гостил в имении своей матери в Сорочинцах, что в Полтавской губернии, к нему туда приехал поэт Тарас Шевченко, что объезжал родные малороссийские места с целью увидеться со своими родными, что остались в крепостничестве в Киевской губернии. Тот самый Тарас Шевченко, которого накануне Иосиф Виельгорский – скорее даже, не по злобе и не имея в мыслях того, что говорил на людях – лихо отчитал и даже отказался числить в ряду славных русских поэтов только лишь по причине крестьянского происхождения. Ругая его, Виельгорский хотел было уязвить Гоголя за его излишний либерализм и неразборчивость в людях, но уел более своего отца – ведь именно он некогда устроил благотворительную лотерею, по итогам которой крепостной Тарас Шевченко и был выкуплен у помещика своего и отпущен на волю.