God of War. Бог войны. Официальная новеллизация - стр. 3
– Хорошо, – сдержанно произнес Кратос.
Мальчику не удалось подстрелить животное на месте. Теперь им придется снова гоняться за ним.
Атрею захотелось улыбнуться, похвастаться своим достижением перед требовательным отцом, но вместо этого он сосредоточился на звере, который не мог убежать слишком далеко. Пока он способен выследить добычу, прежде чем та найдет укромное место, ничего еще не потеряно. Кровавые следы отчетливо показывали их путь в этих дебрях.
До того, как скрыться из виду, олень пошатнулся так, словно передние ноги его не слушались.
– Он далеко не убежит, отец, – бросил Атрей через плечо, уже не сдерживая восхищенной улыбки.
Кратос, снова хмурясь, следовал за ним в дюжине шагов.
Атрей остановился, но лишь на мгновение, чтобы убедиться в том, что они не сошли с окровавленной тропы.
– Сюда, – сказал он отцу, взмахивая луком в нужном направлении.
На краю рощицы мальчик снова замер и стоял до тех пор, пока к нему не подошел отец.
Олень упал. В его плече до сих пор торчала стрела. Из раны текла кровь. Животное в ужасе взирало на паренька, который подошел поближе, чтобы увидеть дело своих рук. Мальчику вдруг показалось, что никакое это не достижение.
– Он… он еще живой, – тихо пробормотал Атрей.
В горле его встал комок и, пытаясь проглотить его, он отвернулся. Отец продолжал рассматривать страдающее животное. Кратос успел прочитать мысли мальчика по лицу. Выражение лица у сына в этот момент было таким же, как у его матери: заботливое, печальное и сострадательное.
Атрей понял, что будет дальше.
– Твой нож, – произнес Кратос голосом настоящего охотника, лишенным всяких эмоций.
Атрей вынул нож и машинально протянул его отцу. Кратос стоял, уперев руки в бока, и ожидал, не шевелясь. Тонкие губы Бога войны сжались в прямую линию, заметную под густой бородой. Глаза внимательно осматривали Атрея.
– Нет. Ты должен закончить то, что начал, – требовательно сказал Кратос.
Мальчик должен свыкнуться с жестокой жизнью. Мужчина кивком указал на оленя, до сих пор судорожно глотавшего воздух в ожидании неминуемого конца. Пока ему не нанесут последний удар, животное продолжит страдать от мучительной боли, вызванной стрелой в плече.
Атрей нехотя перевел взгляд с отца на содрогающееся животное. Сомнения мешали ему действовать. Он знал, что от него ожидают. Он понял, почему должен нанести последний удар, но что-то его удерживало.
Вздохнув поглубже, Атрей опустился на колени перед животным и занес над ним нож, но рука дрожала и не слушалась.
– Я… не могу… – пожаловался мальчик.
Кратос присел рядом с ним и обхватил пальцы мальчика своими исполинскими ладонями, сжимая нож и выравнивая лезвие. Атрей невольно поморщился от такого непривычного прикосновения. Отец редко прикасался к нему. Какая-то часть Атрея радовалась и хотела продлить это мгновение; другая часть требовала немедленного действия, чтобы не показать себя слабым. В глубине души он понимал, почему медлит. Жизнь его с этого момента изменится навсегда.