Год обмана - стр. 38
– Он не мой.
– Я уже слышала. Так где ты работаешь, если не секрет?
– Секрет.
– Дурак ты. У голых мужчин не бывает секретов от голых женщин. Ты встаешь? Скоро маленький Мишка проснется.
– Да-да, – говорю. – Уже встаю. Сейчас вот… только…
А сам лежу как дурак.
– Что «только»?
– Полежу чуть-чуть…
– Слушай, ты точно больной. Я тебе говорю, вставать надо. Сейчас отец придет.
– Мне нельзя… это… резко вставать… Я должен так чуть-чуть полежать сначала…
– Почему?
– Врач сказал.
– Да? – она посмотрела мне прямо в глаза. – Какой врач?
– Врач?.. Ну… этот…
– Какой?
– Ларинголог.
– Ухоларинголог?
У нее в глазах уже прыгали такие смешные чертики.
– Ну. Именно этот.
– Или горлоларинголог?
Я понял, что она меня расколола.
– Носоларинголог, – сказал я.
– Ты что, меня стесняешься, что ли? – улыбнулась она.
– Да нет. Чего я буду стесняться? Не маленький уже. Просто мне хочется полежать.
И в это время раздался звонок в дверь.
– Доприкалывались, – сказала Марина. – Папа пришел. Теперь мы с тобой точно попались.
– Может, я спрячусь под одеялом? А потом, когда он к себе в комнату уйдет, я потихоньку отсюда выберусь.
– Перестань.
Она откинула одеяло и, ничуть не стесняясь, пошла через всю комнату за халатом. За тем самым, в котором выходила отсюда, когда я с Сережей к ней приезжал. Я смотрел на ее спину как завороженный. По дороге она подхватила с пола мои трусы и, не оборачиваясь, кинула их мне.
– Ты ведь разулся в прихожей. Твои бахилы на самом виду стоят. Думаешь, он дурнее паровоза? Одевайся! Придется все объяснить.
Я сел на кровати.
– И знаешь, – сказала она, поворачиваясь ко мне, все еще голая. – Насчет того, что у нас с тобой все получилось странно. Ничего странного. Главное, не бери в голову.
Она накинула халат и быстро застегнула пуговицы.
– Понял? Вот так.
– Думаешь, не брать в голову? – задумчиво сказал я, но дверь за нею уже закрылась.
Я слышал, как она прошла в прихожую, и потом щелкнул замок. Кто-то заговорил. Должно быть, ее отец. Интересно, что она ему скажет? Я быстро одевался и все время старался услышать, о чем они говорят. Напрягал слух, двигался как можно тише. Все впустую. Ни фига не было слышно. Я понятия не имел, что делать дальше.
Помотавшись бесшумно по комнате, я наконец приткнулся на край незастеленной кровати и стал ждать. Нет, можно было, конечно, выйти. Типа: здрасьте, Илья Семеныч, я тут с вашей дочкой перепихнулся. Но меня как-то ломало. Вроде мужик этот был мне абсолютно до пуговицы, детей с ним не крестить, и все-таки было как-то не совсем удобно. Потом, фиг его знает, начнет орать, руками размахивать.