Год 1941, Священная война - стр. 23
– Ах вот оно как, господин Серегин… – покачал головой Дроздовский. – Слабого царя свергли, но сами на трон не полезли, а назначили законного наследника, присовокупив к нему такого воспитателя и соправителя, как фельдмаршал Кутузов, к которому мы с Михаилом Кузьмичом испытываем величайший пиетет.
– Так и есть, – подтвердил Войналович. – Но нам непонятны ваше отношение к Российской империи в двадцатом веке и особенно причины вашего пиетета к большевикам в нашем мире, при том, что в других временах, по вашим словам, вы вели себя как истинный патриот и монархист.
– Отношение к Российской империи в двадцатом веке у меня такое же, как и во все предыдущие времена, – сказал я. – В мире русско-японской войны после сокрушительных побед русского оружия император Николай подал в отставку, и на трон взошел его младший брат Михаил. Кстати, два других Михаила Александровича из вашего восемнадцатого и из четырнадцатого годов между собой прекрасно ладят, а со своим самым первым коронованным воплощением встречаться не хотят – мол, экое он чудовище: разгневавшись за непонятливость, боярам морды бьет и за власы таскает собственной рукой.
– Сергей Сергеевич прав, – сказал молчавший до сей поры Михаил Александрович, – при виде такой решимость вздеть Россию под уздцы и вознести на невиданную высоту – и завидно, и в то же время боязно, как от мысли кинуться с обрыва головой в омут. А с отношением к большевикам лучше разбираться уже с утра. Завтра после завтрака я приду к вам сюда с учебниками истории, изданными, скажем так, через полвека после вашего времени, и тогда вы сами узнаете, что думали о вашем времени не столь уж отдаленные потомки, и что смогли и чего не сумели свершить большевики за время своего правления Россией. А сейчас поздно уже… вон и танцы закончились, народ расходится.
И как раз в этот момент вдали заметались фары «хозяйки» из танкового полка, то есть грузовика Газ-66, предназначенного на учениях развозить в удаленные подразделения обед. При виде этой простенькой, в общем-то, машины господа полковники чуть не сронили челюсть. По сравнению с изделиями современного им автопрома (в основном французского) она выглядела как эталон мощи и совершенства.
Развернувшись, «шишига» сдала задом и остановилась, а затем наряд бойцовых остроухих сгрузил на землю фляги-термосы с едой на пятьсот человек, ящики с мисками, кружками, ложками и поварешками.
– Вот, – сказал я, – с сего момента вы у нас на довольствии, и это для вашего подразделения первый то ли поздний ужин, то ли ранний завтрак. Раздадите его людям, как только они придут в себя. А дальше приемы пищи будут идти по распорядку три раза в день. И еще – прошу пока не покидать этого места. Завтра Михаил Александрович, помимо того, что прочтет вам курс политграмоты на сто лет вперед, объяснит правила поведения подразделения, находящегося в карантине.