Гоблины: Жребий брошен. Сизифов труд. Пиррова победа (сборник) - стр. 128
– Да, я за смертную казнь на нынешнем этапе исторического развития России! – запальчиво взялся объяснять Крутов. – Но это не от кровожадности и не от того, что её возвращение серьезно изменит криминогенную обстановку. Опыт показывает, что это не так. Просто пожизненное заключение, его условия в нашей стране таковы, что оно напоминает древнюю китайскую пытку каплей воды, которая ежеминутно падает человеку на темечко. Человек постепенно сходит с ума и медленно умирает. По большому счету, мы никогда и не отказывались от высшей меры, только сейчас приводим ее в исполнение абсолютно садистским способом – содержим преступника в таких условиях, что он живет в аду на земле!
Этим вечером в релакс-комнатушке «гоблинов» проходила небольшая стихийная вечеринка, посвященная счастливому избежанию Григорием и Ильдаром серьёзного наказания за июньский косяк со свидетелем. Как водится, с каждой опустошаемой бутылкой градус пьяных базаров, вкупе с пьяным же пафосом, нарастал. И в какой-то момент наличествующий в курилке народ уже не столько пил, сколько до хрипотцы, с легким матерком, перебивая друг друга, спорил: «за жизнь», «за службу» и за глобальное «что же будет с родиной и с нами?».
– А по мне так здесь не всё столь однозначно, – заявила порядком захмелевшая Наташа Северова. К слову, в подобных дискуссиях она традиционно участвовала наравне с мужчинами. И отнюдь не в качестве «блондинки». – К примеру, если человек пьяным за рулем влетает на остановку, давит четверых ни в чем не повинных прохожих, то получает за это шесть лет. А здесь, в случае с Евсюковым, за два трупа – и сразу пожизненно?
– Наталья, не забывай! Евсюков был сотрудником милиции, – напомнил Вучетич. – В данном случае это должно рассматриваться как отягчающее обстоятельство.
– Да брось ты! В момент стрельбы, судя по всему, он вообще был… марсианином. По крайней мере лично я никогда не поверю, что человек, находясь в здравом уме и в твердой памяти, может совершать такие вещи.
– То есть ты его как бы оправдываешь, что ли? – поразился Григорий.
– Я не оправдываю. Я всего лишь пытаюсь понять: зачем ему было это нужно? Это же фактическое самоубийство! Всё равно как на самолете в небоскреб вдолбаться… Он что, рассчитывал оттуда уйти незамеченным? Он какую-то выгоду материальную с этого поимел? Я не говорю, что Евсюков хороший и что его надо в жопу целовать…
– Ф-фи, Натали! Здесь же джентльмены! – изобразил негодование Джамалов. – Жопа! Неужели трудно подобрать синоним? Ты ведь всё-таки аналитик.
– Да запросто! Седалище. Задница. Пятая точка. Тухес. Гузно. Нижний бюст. Очко… Так вот, насчет вменяемости. Да не может вменяемый человек такие вещи сделать! Просто потому, что ему это незачем. Я бы поняла, если бы Евсюков убил каких-то свидетелей. Видевших, допустим, как он получает взятки. Тогда – да. Ужас, конечно, но – верю. Отчасти понимаю. А просто так зайти в магазин, начать шмалять и считать это нормальным… Почему одних в аналогичных ситуациях сажают в дурку, а других закатывают на пожизненное? Только из-за пресловутого общественного резонанса, что ли? Что за двойные стандарты?