Гнев. Проклятые дары - стр. 14

Еще не добравшись до моей комнаты, уже было очевидно, что Валес не что иное, как родной мир серых ведьм и пучеглазов. Пучеглазы мне уже встретились. Скоро я познакомлюсь и с одной из первых, а возможно с самой первой серой ведьмой?

***

Назвать пребывание в Сокрытой горе безмятежным теперь было нельзя. Осознание того, что на Валесе живет серая ведьма, меня бесило и нервировало. Безопасность стала во главу угла. День и ночь маленькие человечки окружали наше жилище все новыми и новыми ловушками. Я согнала к Сокрытой горе мехозубок со всего Ледяного плато. Попасть незамеченным в Сокрытую гору стало невозможно. Так же, как и покинуть.

Пучеглазы день ото дня росли и размножались. Очень скоро помещение террариума стало для них мало и пришлось расширить их ареал обитания сначала на лабораторию, а потом и на зал собраний.

Коренные обитатели этого места, очевидно, были недовольны происходящим, но даже намекать на это боялись. Лишь мои магические преграды оставляли пучеглазов изолированными, а невысокликов живыми.

К сожалению, эти бестии оказались исключительно плотоядными, более того, предпочитали подвижную, сопротивляющуюся добычу.

У невысокликов появилась новая обязанность. Которая вела к стремительному опустению ближайших к Ледяному плато поселений Мирна.

Проходя к пучеглазам сквозь магические преграды в сопровождении находящихся в гипнотическом сне изловленных невысокликами, даже мне становилось не по себе. Пучеглазы расползались по всей территории, прятались во мраке, сливались с интерьером, некоторые карабкались на потолок и, зацепившись когтями за шершавые камни, замирали в предвкушении.

Я развеивала гипнотический сон и начиналась охота. Хотя, скорее, это был загон добычи. Что мог противопоставить десяток людей толпе изрядно раздавшихся в размерах монстров? Но так как я всегда любила азартные игры, последний оставшийся в живых становился неприкосновенен. До следующей кормежки. Фаворитом, безусловно, стал крепкий рыжеволосый юноша лет двадцати с изумительными татуировками на теле, изображающими какой-то непонятный мне орнамент с вплетением в него странного вида животных. Не знаю где, а главное, как его изловили невысоклики, но он пережил семь кормежек. Семь! Порой я даже мысленно переживала за него. Не знаю, о чем я думала, но наложив на него заклинание забвения, приказала выпустить из Сокрытой горы после того, как этот наглец отверг мое предложение разделить ложе. Жалко дурня, ведь он предпочел утолить аппетиты мехозубок. Каждый раз вспоминая его невообразимые сражения со смертью, у меня сводило низ живота и появлялось несвойственное мне чувство сожаления. И это притом, что он умудрился, используя лишь подручные средства, извести дюжину пучеглазов. Моих пучеглазов. Эта мысль меня пугала сильнее всего. С каждым проведенным рядом с ними днем наша связь крепла. Они признавали во мне свою ведьму, а мне уже не казались атрибутом противоборствующей стороны. Но выпустить их в большой мир, чтобы они питали меня силой, я не могла себе позволить. Неизвестно, как они поведут себя, повстречав серую ведьму.