Глупость современных философов - стр. 6
Нехитрая схема: философ гонит от себя все желания тела, поскольку он занят философствованием, т. е. размышлением. Это такая же глупая позиция, как и обратная, когда некоторые представители физического труда с презрением относятся к представителям умственного труда, называя их паразитами, никчемным людьми и т. д., и т. п. В этих высказываниях Платона – одно из первых проявлений профессиональной ограниченности или даже профессионального кретинизма…
Кроме того, обвинять большинство людей в корыстолюбии, как это делает Платон, – просто непорядочно. Откуда он взял, что большинство людей корыстолюбиво?! Он что: проводил социологическое исследование или он – бог, который всё ведает, всё знает? …
К сожалению, Платон не одинок в своем аристократическом презрении к людям, к большинству. Вспомним, например, что говорил Гераклит: «Лучшие люди одно предпочитают всему: вечную славу – бренным вещам, а большинство набивает брюхо подобно скоту». Из известных философов в критике большинства людей наиболее преуспел Ф. Ницше. «Поистине, – писал он, – человек – это грязный поток. Надо быть морем, чтобы принять его в себя и не стать нечистым. И вот я учу вас о сверхчеловеке: он – это море, где потонет презрение ваше»».
Заметим, что здесь Балашов не менее категоричен, чем те, кого он осуждает за категоричность, принимая иносказание за дословность. Он опять не смотрит в суть сказанного, а воспринимает слова «в лоб». Ни Платон, ни Гераклит, ни Ницше ничуть не высокомерны в своих суждениях, они не призывают вовсе отказаться от телесного, бытового, но говорят о долженствовании духовного приоритета над телесным и бытовым. Всего лишь. И в этом они правы.
Кроме того, чтобы понять, что большинство людей корыстолюбивы, вовсе не обязательно проводить социологическое исследование или быть богом, как язвит Балашов. Достаточно просто включить логику и взглянуть по сторонам. Надеюсь, с этой своей книги Балашов не получил ни копейки, иначе и его можно упрекнуть в корыстолюбии.
6.
Весьма интересна глава «Проповедник самоубийства», где Балашов говорит об уже упоминавшемся философе Гегесии:
«В древней Греции был такой философ Гегесий (ок. 320-280). Он получил прозвище Пейситанатос, что означает «проповедник самоубийства» или «учитель смерти». Гегель писал: «Гегезий (…) довольно часто повторял: “Нет полного счастья. Тело мучимо многообразными страданиями, и душа страдает вместе с ним; поэтому безразлично, выберем ли мы жизнь или смерть. Само по себе ничто ни приятно, ни неприятно” (…) “Редкость, новизна или пресыщение удовольствием вызывает у одних удовольствие, а у других неудовольствие. Бедность и богатство не имеют никакого значения в отношении приятного, ибо мы видим, что богачи имеют не больше радостей, чем бедные. Точно так же рабство и свобода, аристократическое и неаристократическое происхождение, известность и отсутствие известности безразличны в отношении приятного. Лишь для глупцов может поэтому иметь значение жизнь; мудрецу же безразлично жить или не жить” (…) Всеобщность, вытекавшую для Гегезия из принципа свободы индивидуального сознания, он формулировал как отличающее мудреца состояние полного безразличия; это безразличие ко всему, представляющее собою отказ от всякой действительности, полнейший уход жизни в себя, является конечным выводом всех философских систем подобного рода. Легенда рассказывает, что царствовавший тогда Птолемей запретил Гегезию, жившему в Александрии, чтение лекций, потому что он вызывал во многих своих слушателях такое равнодушие к жизни, такое пресыщение ею, что они кончали самоубийством (…)».