Глубокое синее небо - стр. 15
– Да, это я, кто же ещё! Сколько лет, сколько зим…
– Пойдём на веранду, выпьешь чего с дороги, посидим, – бабушка повела его в дом. – Чего раньше-то не заходил?
– Да так¸ – теребя бороду, ответил он.
– Бабушка, – вмешались мы, – а дядя-то где?
– Вас, сволочей, в лесу ищет! А ну пошли к себе, чтоб не видела!
Мы поняли, что в данной ситуации лучше не спорить и побежали по лестнице наверх. С веранды доносился бабушкин голос:
– А я смотрю и думаю – неужели ты? Нет, думаю, не может быть, не ты. А потом гляжу – да нет же, ты! И сомневаюсь сама – не может быть, чтобы ты, откуда же? А про себя думаю: ну, конечно, ты!
– Я, я, – отвечал ей рыбак.
Когда дядя вернулся из леса, он ни слова не сказал нам, даже не поднялся наверх. Нам было из-за этого очень не по себе, мы всё ждали какой-то реакции взрослых, наказания, хотя бы выговора. Но нет, ничего так и не последовало, а на следующий день дядя с бабушкой вели себя с нами так же, как и всегда.
После того случая рыбак стал часто к нам заходить. Нам с сестрой он в принципе нравился, потому что рассказывал всякие интересные истории о жизни в лесу. Мы тоже приходили к нему в гости и кормили лебедей. Кстати, выяснилось, что он вообще-то не рыбак, а лесничий и следит за порядком в лесу. Но мы всё равно прозвали его Рыбаком.
Я уже говорил, что наши торговали с людьми, живущими за Дорогой. Правда, признаюсь, ни единого раза не видел я в те времена вещи, сделанной Другими. Так что я не имел ни малейшего представления, чем же идёт торговля. Теперь я подозреваю, что это и не торговля была, а дань – мы платили им, чтобы они нас не трогали.
«Торговали» далеко не все, а только некоторые, кому давали на это специальное разрешение, например, моему дяде. Всем остальным строго настрого запрещалось заходить в торговые ряды, это считалось крайне опасным. Опасность, как нам объяснили, была в том, что Другие способны как-то очень плохо на нас влиять. Настолько плохо, что можно страшно заболеть и стать таким же, как они. Поэтому никто не приближался к Стене без дела.
Несколько раз мне приходилось подходить к торговым рядам совсем близко, когда нужно было что-то передать дяде. Бабушка давала мне для него сумку и строго предупреждала, чтобы я ни в коем случае не заходил в дверь, за которой сидят торговцы, и ждал его снаружи. Я приходил, стучал в дверь, кто-нибудь выходил, забирал сумку, и я шёл обратно.
В тот день, о котором я хочу рассказать, мы с сестрой играли у ручья недалеко от нашего дома. Мы занимались тем, что сооружали из листиков и веточек всякие кораблики, пускали их вниз по ручью и смотрели, чей кораблик проплывёт быстрее и дольше продержится. Чтобы было интереснее, мы создавали искусственные волны и ветры. На кораблики иногда сажали муравьёв и воображали, что это матросы. Это занятие так захватывало нас, что мы ничего вокруг не замечали. Светило солнце, на воде играли блики, деревья шумели, а мы возились на берегу, всецело поглощённые игрой. Сейчас, вспоминая тот ручей и как мы ползали вдоль него на четвереньках, я искренне сожалею, что взрослым, как правило, такие занятия не интересны.