Глубокий рейд, книга 2 «Голова» - стр. 10

– Подожди, – он действительно не понимает. – Свадьба вот только была, а уже…

– Да как же только, – продолжает смеяться Настя, собирая всю его пропахшую потом одежду, – свадьба у дочери твоей была уже три месяца как… Окстись, дедуля.

У Акима голова болит, и поведение жены и её смешки, всё это его раздражает, он так и сидит в сенях, не вставая со своего табурета.

– Ну, чего ты? – жена остановилась и вдруг погладила его по волосам, старясь не задевать бинтов. – Пошли, помоешься, я тебе помогу, – она, кажется, поумерила своё веселье, но едва он встаёт, она и добавляет: – А потом я покормлю тебя… дедушка.

И опять смеётся.

Они уже улеглись, а жена стала спрашивать его про рейд к Камню, стала интересоваться про то, как их переделанные нашли в болоте, и вдруг вспомнила:

– Так тебя на эту работу Савченко-курвец подрядил! А сам-то, люди балакают, помер. В больнице…

Ему совсем неохота разговаривать. Он хочет поймать ускользающий от него сон. Всё утро и почти весь день Аким проспал в лодке, товарищи его не будили, и теперь заснуть сразу у него, видно, не получится.

– Он помер, а ты его костеришь! – назидательно указывает жене прапорщик.

– Ой, прости, Господи, – жена крестит свой рот. И тут же продолжает: – Так как же он тебе теперь заплатит, если он помер?

– Он вперёд заплатил, – нехотя сообщает ей прапорщик. Посвящать жену во все дела… Нет, это не по-казацки. У казака свои дела, у жены свои. Хотя и в самом деле этот вопрос Акима тревожит, но жене он о том никогда не скажет.

И вправду, за работу он, конечно, получил не всё, вторую часть платы Савченко должен был заплатить ему после дела. Вот и как теперь быть? Ведь Василию и Денису он не скажет: вы уж извиняйте, казаки, но Савченко помер, вот что есть поделим – и всё.

Нет, так нельзя. Так не по-товарищески. Он их на рейд взгоношил, он, а не Савченко, обещал им денег. Придётся в их доли, до обещанного, своих денег докладывать.

Вот и какой теперь ему сон, после таких мыслей? Саблин встаёт и садится под лёгкую и прохладную волну кондиционера.

– Никак курить собрался? – бурчит недовольно жена. И зовёт его ласково: – Аким, иди, ложись. Иди, мой любый.

Но прапорщик всё равно закуривает.

– Ну, чего ты там опять всё думаешь? – не унимается Настя.

Конечно, он не собирается ей рассказывать про свои дела, про свои денежные потери, и поэтому отвечает:

– Вот думаю к Антонине съездить. Проведать хочу. Посмотреть, как живут, как у них там всё…

– Ой, так давай, – сразу оживилась жена. Даже привстала в постели. – Только не на лодке. Не хочу я по болоту тащиться. По земле поедем.