Глаза дракона - стр. 25

Потом, когда пожарища зарастали травой, а на месте развалин воздвигались новые здания, когда появлялось что-либо, годное для разрушения, Флегг приходил опять.

На сей раз Флегг нашел Делейн процветающим. Ландри, дед Роланда, старый пьяница, которым можно было легко вертеть, скоро сошел в могилу. А Лита, мать Роланда, была не таким удобным орудием в руках Флегга – некрасивая, зато с добрым сердцем и сильной волей.

Если бы Флегг появился пораньше, то успел бы убрать ее с дороги, как теперь собирался убрать Питера. Но он не успел.

Зато Лита оставила его при себе в качестве советника, а это было уже кое-что. Она любила смотреть на его карточные фокусы и еще любила сплетни – причем не только о том, что случилось, но и о том, что могло бы случиться. Флегг не рассказывал королеве о дурных предсказаниях карт. Она хотела знать не об убийствах и катастрофах, а о том, кто завел любовника или поссорился с мужем.

В течение долгого царствования Литы Флеггу пришлось держать свои главные таланты под спудом. Бывали, конечно, и маленькие победы – когда ему удалось разжечь смертельную вражду между двумя могущественными сквайрами Южного бароната или опорочить доктора, нашедшего лекарство от некоторых опасных болезней (Флегг не хотел допускать в Делейн никаких лекарств, кроме волшебных, – иными словами, кроме своих собственных). Но это мало что меняло.

При Роланде – бедном кривоногом Роланде – Флегг стал продвигаться к цели быстрее. А целью его было не что иное, как низвержение монархии – кровавая революция, которая погрузила бы Делейн в бездну мрака и бедствий на тысячу лет.

Год-другой в ту или иную сторону дела, конечно, не меняют.

В характере Питера чародей увидел серьезную угрозу своим планам. Флегг все больше и больше убеждался в том, что Питера надо устранить. На этот раз дело затягивалось. То, что началось при Роланде – медленное повышение налогов, конфискация излишков зерна, обыски в домах богатых фермеров, – могло вскоре дать плоды, и Флегг не хотел пережидать правление Питера, как пережидал правление его бабки.

Питер мог не только разорвать с таким трудом сплетенную паутину; он мог выслать и самого Флегга, запретив ему возвращаться под страхом смерти. Он не нуждался в советниках и сам мог давать себе советы; поэтому когда Питер, которому уже исполнилось пятнадцать, бросал на Флегга холодный взгляд, тому чудилось, что принц уже дал себе этот совет.

Мальчик любил историю и в последние два года, пока его отец все больше старел, задавал много вопросов своим учителям. И многие из этих вопросов были о Флегге или о том, что так или иначе вело к Флеггу.