Глаза дракона - стр. 13
Она очень любила своего мальчика и, когда все доктора сказали «нет», пошла к Флеггу. Это случилось давно, когда Роланд еще ходил холостым и ни о каких принцах не было и речи. Чародей принял ее в своем подземном кабинете, рядом с темницами, и во время беседы несчастная женщина слышала порой вскрик какого-нибудь страдальца, долгие годы не видевшего света дня. Она с содроганием думала, что, должно быть, где-то рядом находятся и камеры пыток. Да и сам кабинет Флегга не вызывал добрых чувств. На полу мелом были начертаны странные рисунки, которые, казалось, все время неуловимо менялись. С ржавого крюка под потолком свисала клетка с двухголовым попугаем. Иногда он начинал говорить сам с собой – одна голова спрашивала, другая отвечала. В темных углах, среди запыленных книг, ползали пауки. Кое-как, запинаясь, женщина рассказала свою историю и застыла в ожидании.
– Я вылечу твоего сына, – сказал Флегг.
Уродливое лицо Анны Криволицей осветилось такой радостью, что на миг сделалось красивым.
– Господин! – выдохнула она, не в силах больше ничего вымолвить. – О господин!
Но белое лицо Флегга, затененное капюшоном, оставалось бесстрастным, и страх опять проник в ее душу.
– Чем ты отплатишь мне за это? – спросил он.
– Чем угодно! Просите чего вам угодно, господин!
– Я попрошу об одной услуге, – сказал он. – Сделаешь?
– С превеликой радостью!
– Я еще не знаю, что это. Когда придет время, я тебе скажу.
Она упала на колени, и в этот раз он наклонился к ней. Капюшон упал, и ей открылось его лицо – белое лицо трупа с черными дырами вместо глаз.
– И если ты откажешь, когда я попрошу…
– Я не откажу! О мой господин, не откажу! Клянусь жизнью моего мужа!
– Ладно. Приведи ко мне своего сына сегодня, когда стемнеет.
Она так и сделала. Бедный мальчик дрожал, его голова непрерывно тряслась, глаза закатились. Изо рта стекала струйка слюны. Флегг дал ей мензурку с темно-фиолетовой жидкостью:
– Дай ему это. Он обожжет губы, но пусть выпьет все до капли. А потом забирай его и убирайся.
Она всунула мензурку в рот сыну и наклонила ее. Он, давясь, проглотил содержимое и упал на пол, корчась от боли.
– Забирай его, – повторил Флегг.
– Забир-рай! – прокричала одна из голов попугая.
– Забир-рай дур-рака! – поддержала ее другая.
Анна увела сына, уверенная, что Флегг дал ему яд. Но на другой день трясучка прошла, и вскоре мальчик выздоровел окончательно.
Прошли годы. Когда Саша готовилась родить Томаса, Флегг позвал повитуху к себе и что-то прошептал ей. Они были одни, глубоко под землей, но и там он не решился сказать вслух то, что сказал.