Главред: Назад в СССР. Книга 3 - стр. 9
Я выразительно посмотрел на чекиста, параллельно обдумывая, что у него-то наверняка больше информации.
– То есть ты хочешь сказать, – пробурчал Краюхин, – что журнал и листовку делают разные люди?
– В этом я абсолютно уверен, – кивнул я.
– А ты что скажешь, Ефим Хрисанфович? – первый секретарь повернулся к полковнику Смолину. – Долго твоим архаровцам ловить этих… цеховиков от журналистики?
– Люди работают, – спокойно ответил главный милиционер. – Котенка допрашивают. С листовки и журнала криминалисты снимают отпечатки пальцев, ищут особенности печати, чтобы определить машинку. Опера и дознаватели опрашивают свидетелей. Ищем, Анатолий Петрович. Сроки называть не рискну, но приложу все усилия, чтобы они были минимальными.
– А что там, ты говоришь, с этим Котенком? – нахмурился Краюхин. – Он сознался?
– Свою причастность к листовкам яростно отрицает, – ответил полковник. – Про журнал говорит, что сам хотел бы такой выпускать, но кто-то его опередил.
– Понятно, – первый секретарь побарабанил пальцами по столу. – Значит, ждем новостей от милиции и КГБ. Журналы спрятать, попытки размножить – пресекать.
– А я считаю, что так делать не нужно, – сказал я, и все присутствующие в кабинете тут же воззрились на меня. Причем так, будто я в портрет Ильича плюнул. – И я объясню, почему.
– Нет, это возмутительно! – Жеребкин даже со стула вскочил. – Советскую власть поливают грязью какие-то недобитки, а редактор районной газеты собирается их покрывать? Не много ли вы о себе возомнили, товарищ Кашеваров?
– Что ж, – я усмехнулся и тоже встал, чтобы всем было хорошо меня видно. – Мы можем, конечно, все запретить. И делать вид, что никакого журнала не было, а листовки на стендах не висели. Но давайте представим, что будет дальше. Что скажут люди? А я могу подсказать – что нам нечего ответить, что правда глаза колет. Что подумают наши враги? Тоже могу подсказать… Им плевать! Но говорить они будут, что мы испугались. И будут использовать это, чтобы сделать свою брошюру модной.
– И что же? – поддержал главного комсомольца второй секретарь Козлов. – Пусть эта рвань и дальше выходит, а мы все на самотек пускаем? Даем диссидентам трибуну и тихо проглатываем?
Мужик он тоже оказался эмоциональным, хотя в целом вызывал у меня уважение. Ведь именно Козлов от райкома занимался проверками на заводе кожзамов. И такие люди нужны мне в качестве союзников. Жеребкин с его твердолобостью, кстати, тоже. Настроить его на нужный лад – и вот тебе готовый боец и глашатай твоих идей.
– С диссидентами милиция и КГБ будут действовать строго в рамках закона. Нарушили закон о печати? Получат штраф или срок, но когда это признает суд, – я пожал плечами. – Главное же, мы не будем прятать голову в песок. Враг подсказал, в какие болевые точки он бьет, обманывая людей. Так и прекрасно. Мы теперь сможем взять и проработать их, ответить на вопросы, которые раньше только на кухнях обсуждали. Напишем правду о тех событиях, расскажем, для чего были те или иные решения. А потом посмотрим, кому больше поверит народ.