Главред: Назад в СССР. Книга 3 - стр. 17
– Я… – вредная старушка, которая то и дело вставляла мне палки в колеса, не ожидала такого доверия с моей стороны. – Хорошо, Евгений Семенович, я подготовлю опровержение!
– Важно, Людмила Григорьевна, – я поднял указательный палец, – чтобы вы писали открыто, не замалчивали факты действительных перегибов. Наша задача – обезоружить идеологического противника. Нельзя давать ему повод обвинить нас во лжи и укрывательстве.
– Я поняла, товарищ редактор, – сосредоточенно кивнула Метелина.
– У вас уже есть мысли на этот счет? – уточнил я. – На чем бы вы сделали акцент?
– На том, что продразверстка – это не изобретение большевиков, – моментально нашлась старушка. – Еще до февральской революции и свержения монархического строя царское правительство ввело соответствующие меры для оборонных нужд. Постановление подписал министр земледелия Александр Риттих.
– Отлично, Людмила Григорьевна, – я был абсолютно искренен в своей похвале. Метелина верно ухватила суть и вместо ожидаемого отрицания исторического факта уравновесила большевиков с их идеологическим противником. Бывшей властью. – Но я бы закрепил…
– После Февраля продразверстка тоже практиковалась, – Людмила Григорьевна оседлала своего конька и прямо-таки лучилась гордостью, что способна на большее, нежели реляции о перевыполнении плана по осеннему севу. – Поначалу вопросами продовольствия занимался Андрей Шингарев[2]. Потом, когда временное правительство организовало профильное министерство, его возглавил Алексей Пешехонов[3]. Кстати, уроженец Старицкого уезда Тверской губернии, а еще наш коллега – журналист и публицист. Но вдобавок экономист. Как бы то ни было, планы заготовки все время срывались, население реагировало агрессивно, власти отвечали еще большей суровостью. Сменивший Пешехонова Сергей Прокопович[4] и вовсе крайне ужесточил меры…
– Но большевики ведь потом не отказались от продразверстки, – я попытался спровоцировать Метелину. Ведь именно так и должны, если рассуждать логически, отвечать создатели «Правдоруба».
– Не отказались, – широко улыбнулась Людмила Григорьевна. – И даже, увы, действительно кое-где перегнули… – а вот эта фраза явно далась старушке с большим трудом. – Но не стоит забывать и о том, что большевики стояли перед непростым выбором. Либо снизить нагрузку и допустить тем самым полный развал экономики, либо… жестким путем, но удержать страну от падения в пропасть. И, кстати… Сам Владимир Ильич Ленин потом признавал чрезмерность политики продразверстки. Говоря о замене ее на продналог, он подчеркивал, что это временное явление. Вождь честно писал, что власть не способна дать крестьянину за весь нужный хлеб промышленную продукцию, необходимую земледельцам. Продналог стал в этом плане компромиссным вариантом – изымалось только минимально необходимое для армии и рабочих.