Главные вещи - стр. 22

– Дед, пельмени как всегда на высоте, – похвалил я. – Марку держишь.

– Талант не пропьёшь, – отшутился он.

Выпили по третьей и смягчились. Мама перестала цеплять деда, Мария сидела тихо и в разговорах не участвовала, а мы втроём балагурили, вспоминая смешные эпизоды из жизни: как я укатил на велике из-под зоркого ока прабабушки; как отец сломал лестницу и упал в крыжовник, поцарапав спину и плечи; как мама впервые варила суп и высыпала банку риса, и рис выбежал на плиту. Дед веселился, но глаза его были печальны. Я видел, а родители не замечали. Им казалось, что он наслаждается новой жизнью, без ограничений и стоп-кранов, отрывается, как выражается молодёжь, на полную катушку. Однако искорка в глазах, которая всегда выделяла деда из толпы, потухла со смертью бабушки. Вся показуха – притворство и театр, дабы не умереть от одиночества. Чтобы увидеть это, необходимо разбираться в людях.

Пообедав, сыграли в «дурака»: каждый за себя, но получалась в командах: я с отцом, а дед с мамой. Папа играл сильно, помогал, и битва вышла на загляденье, особенно когда козырные обходили стороной. За вечер мы ни разу не остались.

Домой шли пешком, наслаждаясь очередным снегопадом. Снег падал с Нового года, подарив новоуральцам праздник и неповторимую радость. За прошлые годы зимой не выпало и десятой доли того, что погода преподнесла в эту. Метеорологи винили циклоны, но я знал, что они не причём. Город удерживал от уезда, хотел, чтобы я, если и не остался здесь, то хотя бы не покидал область.

Зимний проспект был чист и прекрасен. Одинокие прохожие вязли в снегу, улыбались, и мир казался выдуманной сказкой. Мы держали маму под руки, и когда она начинала скользить, дружно подхватывали и ставили на место. Мама смеялась, ей доставляло удовольствие внимание любимых мужчин. Наверное, она вспоминала детство, когда дед и бабушка помогали не упасть, а она каталась на льду, позволяя иногда оторваться от земли и повиснуть на родительских руках.

Годы уходят, воспоминания остаются навсегда, и их не заменить. Каким бы ни было впечатление: плохим или хорошим, оно вгрызается в память, словно заноза в человеческую плоть. Мы живём этим, и слаб тот человек, который мечтает забыть прошлое.

Я шёл и мысленно представлял себя на месте мамы. Мелким шалуном, только-только начинающим жизнь в большом и грязном мире. Я был беззаботным и не ведал преград. Какие преграды, когда крепкие руки отца подкидывали тебя, как ветер пушинку! Легко и непринуждённо – папа брал награды по тяжёлой атлетике и подбрасывал меня. Легко и непринуждённо – папа казался героем из комиксов. Детство виделось бесконечным, а не успел оглянуться, как тридцатилетие маячит на горизонте, и пора задуматься о свадьбе, о наследнике, о жене.