Главное управление - стр. 48
– А теперь внимательно смотрим на верхнее стекло серванта, – сказал я.
– Вот это да! – донеслось с восхищенным присвистом.
В стекле отражением от оконного проема размыто и блекло виднелся силуэт моста, перекинутого через Москву-реку.
Фрагмент изображения укрупнили.
– Дом на Павелецкой набережной, – твердо констатировал один из оперов. – Я рядом живу, не спутаю… Кстати. Так это же… практически вид из окон моей хаты! Этаж – от четвертого по шестой, судя по всему… Ну, дела! Ищу заложника, а он в соседней, может быть, квартире, за стенкой!
– Тогда работаем! – изрек мой заместитель. Обернулся ко мне, сказал с уважением: – А у вас красиво начинается первый день на службе…
В три часа ночи меня поднял с постели звонок телефона. Звонил опер, которого я если и видел сегодня, то мельком и запомнить-то не успел.
– Работали по Ниязову, он засек наружку, открыл огонь из автомата. У нас ранен Олег, Ниязов убит, но там пуля в квартиру залетела и рикошетом хозяину в плечо… Едет местная прокуратура, надо решать вопрос, пуля наша…
Я заполошно тряхнул головой. Какой Ниязов? Какой Олег? Какая прокуратура? И что значит – решать с ней вопрос? Кто бы мне его еще вчера решил с Серосливовым?..
– Пуля бандитов, – тупо сказал я. – Наши пули к мирным гражданам не залетают. Раненых сопроводи в больницу. С хирургом договоришься, не маленький.
– Понял…
– Утром у меня.
– Есть, шеф!
И завертелась карусель новой моей жизни! Мыслишки о том, чтобы спрыгнуть с нее в трясину окружающей среды, окончательно отошли на второй план и казались уже трусливыми и пустыми. Я был захвачен бурлящей в отделе работой, потоками информации, абсолютно недоступными обывателю, и, кроме того, во мне укоренилось ощущение защищенности и значимости. Всю жизнь подо мной качалась, бросая меня из стороны в сторону, зыбкая почва неопределенной, шедшей наобум жизни. И вдруг я оказался на твердыне утеса, омываемого бессильными волнами внешних житейских бурь. Я был в коллективе, где каждый поддерживал каждого, обладая при этом силой и властью. И, в отличие от министерства с его интриганством, подсиживаниями и двуличием, наша контора представляла собой спаянный стальной кулак. Ни зависти, ни стукачества, ни карьеризма. К тому же мне крупно повезло с толковыми, образованными подчиненными, и угнетало только одно: среди них я был самым слабым и неумелым, и потому оставалось играть роль степенного и заботливого шефа. И с этой ролью я умудрялся справляться.
При всей своей причастности к МВД наше Управление представляло собой организацию самостийную, неконтролируемую и живущую не столько по закону, сколько по схожим с воровскими «понятиям». Одно из понятий, провозглашаемых открыто, на публику, было следующим: мы идем не от преступления к преступнику, а наоборот. То есть нейтрализуем негодяев до того, как они нагадят, а не после.