Главная тайна горлана-главаря. Взошедший сам - стр. 7
Но если сценарий этой «романтической» операции был разработан в чрезвычайных органах, то возникает вопрос: могла ли Лили Брик делиться с кем-то его подробностями? Даже годы спустя, когда писались её воспоминания? Конечно же, нет! Чекистские секреты полагалось хранить очень тщательно. И Лили Юрьевна их хранила. Сводя причины разрыва с поэтом к неурядицам быта, к слишком ревнивому характеру Маяковского, к его «омещаниванию» и так далее и тому подобное.
Даже Бенгту Янгфельдту, к которому Лили Брик относилась с большим уважением и которому доверяла, как никому другому, правда раскрыта не была.
А Маяковский был в курсе этого секрета?
Пожалуй, лишь ему одному Лили могла открыть истинную причину своего поведения, сказав, что получила приказ, который обязана выполнить. Поскольку служба у неё такая. Да и за зарубежные турне, плюс за те удовольствия, которые эти вояжи доставляют, тоже необходимо платить.
О реакции Маяковского на эти слова свидетельствует фраза из воспоминаний Лили:
«Оба мы плакали».
Когда кончается любовь, и один из влюблённых бросает другого, вдвоём, как правило, не плачут. Тому, кто уходит, нечего рыдать. Слёзы роняет тот, кого покидают. А тут плакали оба.
Из-за чего?
Неужели из-за того, что (как утверждала Лили Брик)…
«…ко всему привыкли – к любви, к искусству, к революции. Привыкли друг к другу, к тому, что обуты-одеты, живём в тепле. То и дело чай пьём»?
В такое объяснение трудно поверить.
Но в высказываниях Лили Брик есть одно ключевое слово, на которое почему-то никто не обратил внимания: «революция».
С чего это вдруг Лили Юрьевна, никогда не интересовавшаяся политикой и не состоявшая членом партии, вспомнила об этом, таком далёком от её интересов понятии? И когда?! Во время разговора о любви! Выясняя отношения со своим гражданским мужем.
Зачем употребила она это слово, абсолютно чуждое её лексикону?
Попробуем воспроизвести возможный ход диалога Маяковского и Лили Брик, диалога, который привёл к разрыву их отношений.
Как мы помним, сама Лили Юрьевна впоследствии написала:
«Длинный был у нас разговор, молодой, тяжкий».
С чего он начался?
Вполне возможно, что с вопроса, заданного Маяковским, который был удивлён странным поведением Лили:
– Что происходит, детик?
В ответ Лили Юрьевна могла сразу же рассказать об истинной причине происходящего: дескать, от Александра Краснощёкова ушла жена, что надо скрасить его одиночество и погасить огонь, бушующий в его душе.
В ответ на такое объяснение ещё более удивлённый Маяковский должен был задать резонный вопрос:
– А почему скрашивать одиночество чужого мужчины должна непременно его жена?