Главная тайна горлана-главаря. Взошедший сам - стр. 30
Я про Революцию – как Революцию – последнее время не думаю… И вот я Революцию снова полюбила и поняла что-то, чего раньше не понимала. И это сделал Маяковский и его стихи…
Каменскому очень хлопали – он читал: «Мы в сорок лет ещё совсем мальчишки». Но он и есть мальчишка рядом с Маяковским. Ещё новый поэт Илья Сельвинский читал стихи.
Господи, пусть Маяковский будет счастливый, пусть живёт дольше всех! Пусть все поэты будут счастливы! А не так, как Пушкин и Лермонтов!»
Кроме этих восторженных фраз семиклассницы в «Хронике» о том мероприятии больше нет ни единого слова. А ведь это была не просто «Литературная олимпиада», это были очередные выборы «короля поэтов». Если судить по строкам, написанным «ученицей 7 класса» и приведённым в «Хронике», то победителем должен был стать только один участник вечера – «могучий, красивый, огромный» Владимир Маяковский. Однако он, как и в 1918 году, вновь оказался только вторым.
А кто же завоевал королевскую корону?
Зрители присудили её тому, кто, судя по записи семиклассницы Т. Лещенко, просто «читал стихи» – почти никому тогда не известному молодому человеку, уроженцу Крыма, недавно приехавшему оттуда, чтобы продолжить учёбу на факультете общественных наук (юридическом) Московского университета. Звали его Илья Сельвинский. И выступал он от имени недавно созданного литературного объединения конструктивистов, с которым и познакомил публику, зачитав деклацию «Знаем»:
«Конструктивизм есть небывалое утверждение искусства… Конструктивизм есть центростремительное, иерархическое распределение материала, акцентированного (сведённого в фокус) в предустановленном месте конструкции…
Илья Сельвинский, 1921 г.
Мы знаем, что цель человечества – творчество! Мы знаем, что творчество это должно быть конструктивным, то есть кратким и сжатым. Мы знаем, что в малом – многое, в точке – всё!»
Эту выспренную фразеологию публика встретила с пониманием – в ту пору практически все литературные группы стремились перещеголять друг друга вызывающими словесными эскападами. Но вслед за декларацией Илья Сельвинский принялся читать стихотворения, которые тоже были необычными. Первое называлось «Вор»:
Этот вор даже вынул «пятизарядный шпайер», чтобы отстреляться, так как очень надеялся, что у него есть ещё «