Главная тайна горлана-главаря. Вошедший сам - стр. 49

устроенный большевиками, «ничем не оправданным террором победителей против своего народа». Это она надеялась повернуть исторический процесс совсем в другую сторону. Однако у неё ничего не вышло.

Но в Петрограде была ещё одна Мария, которая занимала весьма ответственный пост – театральный комиссар Мария Андреева. При встречах с Маяковским, вторя Горькому, она ругала большевиков за то, что они проливают народную кровь. А подписывая декрет о создании «театраромантической драмы», в котором собиралась лицедействовать, как бы восклицала: «Отпустите меня к любви, к игре!»

Вот что написала о ней Зинаида Гиппиус:

«Пока для Горького большевики, при случае, были "мерзавцами " – выжидала и Марим Фёдоровна. Но это длилось недолго. И теперь – о, теперь она "коммунистка" душой и телом. В роль комиссарши, – министра всех театрально – художественных дел, – она "вошла", как прежде входила в роль на сцене, в других пьесах… У неё два автомобиля, она ежедневно приезжает в своё министерство, в захваченный особняк на Литейном, – "к приёму". Приёма ждут часами и артисты, и писатели, и художники».

Зачем именно такая «Дама» выведена в «Мистерии-буфф», Маяковский не объяснил. К тому же все персонажи «Мистерии» изъясняются стихами, до смысла которых (особенно, воспринимая их на слух) добраться довольно трудно. Поэтому сказать, кто именно послужил ей прототипом, очень нелегко.

Но возникает не менее резонный вопрос, а как встретило эту «революционную феерию» петроградское начальство – то, которое её заказывало? Иными словами, что сказала, прочитав пьесу, Мария Андреева? И как воспринял пьесу Горький?

Ведь «Мистерия» писалась для того, чтобы быть поставленной на сцене. А все вопросы, имевшие отношение к театру, решала Андреева. Значит, ей необходимо было показать написанное произведение в первую очередь. И Маяковский, надо полагать, своё творение в «особняк на Литейном» передал. А может быть даже, лично вручил в руки Марии Фёдоровны.

И что?

Так как никаких сведений о том, какой вердикт вынесла «театральный комиссар», до наших дней не дошло, можно предположить, что свои впечатления Андреева изложила устно, и что были они резко отрицательными.

Как должен был поступить отвергнутый драматург?

Искать тех, кому его пьеса придётся по душе.

И эти поиски начались.

Тем временем в связи с закончившимся летом Брики вернулись в ту же петроградскую квартиру, которую снимали до этого.

А Маяковский? Лили Брик написала:

«Осенью, после Левашова, Маяковский снял на улице Жуковского маленькую квартиру на одной лестнице с нами».