Главарь мафии. Проданная невинность - стр. 16
Я слабо кивнула. Наверное Мария права: нужно просто выполнять то, что говорит этот бандит. Разве это сложно?
– Хорошо, – отвечаю я и принимаюсь надеть платье.
– Умница!
Переодевание заняло не так много времени, как мне казалось. Мария дала мне резинку, поэтому я собрала свои платиновые волосы в высокий хвост. Поторопившись за женщиной, я впервые вышла из своей комнаты и оглянулась по сторонам. Один из охранников стоял около моей комнаты, облокотившись на стену. А теперь, когда я вышла, он по-звериному оглядывал меня с ног до головы. Жадно. Раздеваючи. Властно.
Меня передернуло от его взгляда, и я поспешила догнать Марию.
Конечно, с первого раза я не запомнила, где что находится, где что располагается. Более того, охраны у Рамиреса было много. И пока мы неспешно шли, я насчитала более шести человек. Мне казалось, что на такое маленькое расстояние слишком много охраны.
Мария свернула куда-то налево, и я поспешила за ней. Справа осталась открытая настежь дверь, два лба, смеющиеся над чем-то в разговоре, свежий морской ветер, окутанный сумерками, и зарождающаяся надежда на побег.
На четко спланированный побег, а не спонтанная и дурацкий план.
Оставив позади свою надежду, я следовала за Марией, пока мы не дошли до столовой. Там она остановилась, и я тоже замерла. Из-за её спины я увидела, что за столом сидит Хавьер. В комнате находились охранники – два внушительных мужчины, расположившихся по диагонали
Столовая была оформлена в лучших традициях поместий, которые я видела на картинках в интернете. В ней царила атмосфера безмятежности и райского спокойствия, как в гостиницах у моря. На столе стояли зажжённые свечи в роскошных подсвечниках, которые словно готовили еду к фотосессии.
– Senor Javier, Anna e ' arrivata da lei. (Сеньор Хавьер, Анна прибыла к вам ) – сказала Мария, а после, попросила выйти меня вперед.
Прямо как к директору на ковер.
Хавьер был одет в чёрную шёлковую рубашку, которая была расстегнута на несколько пуговиц, открывая небольшую часть татуировки на его груди. Мужчина сидел в расслабленной позе в конце стола на огромном стуле, словно на троне, дав понять, что все это – его. И больше ничье.
– Lascia che si sieda di fronte (Пускай садится напротив) – басовитый, мелодичный мужской голос зазвенел в этих стенах громкой трелью.
Мария слегка подтолкнула меня вперёд, и я ощутила неловкость. В груди что-то сжалось, ноги словно стали каменными, будто я стояла на поверхности жидкого бетона. Дойдя до стола, я остановилась около стула.
– Садись, – сказала Мария, указывая на точно такой же стул, на котором сидел Хавьер, только на другом конце стола. – Не бойся.