Глашенька - стр. 25
Так что на пляже она провела только самый первый день, а уже на второй, как только спала жара, пошла по набережной куда глаза глядят. Благо, куда ни глянь, везде красиво.
Первый городок, который попался ей на пути, назывался Кальдес д’Эстрак. Может, это даже и не городок был, а просто поселок; разницу понять было трудно. Во всяком случае, он был похож на все милые поселения побережья Коста-дель-Маресме, которые Глаша успела мельком увидеть, пока ехала из аэропорта в отель.
Она поднялась с берега по крутой каменной лестнице и остановилась перед забором, через который перевешивались нежно пахнущие цветы на длинных вьющихся стеблях. За забором был сад, в нем звонко пели птицы, и все это напоминало рай.
Пройдя вдоль забора, Глаша обнаружила открытые ворота. Табличка извещала, что в особняке, стоящем в глубине сада, находится музей Палау. Что это за музей, Глаша понятия не имела, но не зайти было бы странно.
«Рефлекс старого музейного работника», – подумала она, входя в ворота.
Сад в самом деле выглядел райским; первое впечатление не обмануло. И цветы, и птицы были такими яркими, каких, казалось, в обычной жизни не бывает. Море, простирающееся внизу, под скалой, на которой цвел этот сад, лишь усиливало впечатление какой-то особой, волшебной действительности.
В залах было немноголюдно. Даже пусто в них было, пожалуй; Глаша бродила в одиночестве, и только отдаленные шаги напоминали о том, что она не единственный посетитель этого тихого музея.
Она остановилась перед пейзажем, на котором была изображена местность, похожая на здешнюю, и разглядывала это изображение долго, удивленно. Судя по табличке, пейзаж был написан Пикассо, но если бы не табличка, Глаше и в голову не пришла бы такая атрибуция.
Она смотрела на аккуратно выписанные деревья и горы и не понимала, как такое может быть.
– Это действительно загадка, – услышала Глаша и, вздрогнув, оглянулась.
– Я говорю вслух? – спросила она и только после этого сообразила, что с ней заговорили по-русски.
Ну да чему удивляться? Русских на испанском побережье летом едва ли не больше, чем местных жителей. Да и среди местных жителей их, наверное, уже немало.
– Вы очень выразительно думаете, – ответил ее собеседник. – Ваши мысли читаются по лицу.
Может быть, Глашу расстроило бы такое наблюдение, если бы она не чувствовала себя сейчас слишком рассеянно и расслабленно для сколько-нибудь сильных чувств.
«Да что же это такое? – все же подумала она. – Каждый встречный с ходу определяет мою незамысловатость».
Впрочем, мужчина, заведший с нею беседу, похоже, не имел намерения ее обидеть. И мысль свою он тут же объяснил: