Гитлер. Император из тьмы - стр. 38
В течение всей войны курс германской валюты поддерживался искусственно. Но перестройки армии и экономики, воровство, выплата репараций подорвали финансы. В 1923 г. система надломилась. Разразился такой кризис, какого в Европе еще не видывали. За 6 недель курс марки упал в 1000 раз [150]. Состояния и накопления улетучивались мгновенно, рынок был парализован, фирмы и предприятия прогорали. Социал-демократическое правительство Штреземана объявило, что оно вынуждено приостановить платежи репараций победителям. Но французы загорелись поживиться на этом. Саарская область была передана под их управление в качестве залога на 15 лет. В Париже заговорили, что за долги надо окончательно присоединить Саар, а заодно и Рурскую область, туда направили оккупационные войска. Немцы возмутились. В Руре даже начали возникать партизанские группы. Но французы не церемонились, пойманных боевиков расстреливали. А правительство Штреземана провозгласило линию «пассивного сопротивления» – проще говоря, поджало хвосты и помалкивало в тряпочку, позволяя победителям вытворять что угодно. Это вызвало бурю протестов. Народ открыто проклинал капитулянтов.
В Москве ситуацию расценили как начало вожделенной «мировой революции». Полыхнет в Германии, перекинется на другие страны. Троцкий горячо отстаивал необходимость использовать столь благоприятную возможность и азартно доказывал, что пришел момент поставить на карту все – то бишь само советское государство. Дескать, международные империалисты не допустят победы революции у немцев, обрушатся на них своими военными силами. Ну а СССР поможет «германскому пролетариату» – вот тут-то и произойдет решающая схватка. Сталин, Зиновьев, Каменев высказывались более осторожно. Считали риск слишком большим. Но и отказываться было нельзя – «мировая революция» считалась краеугольным камнем марксизма-ленинизма.
Началась подготовка. На нее переводились колоссальные средства. За границу отправлялись тысячи эмиссаров Коминтерна, инструкторов советских спецслужб. Организовывались восстания в Польше, там загремели взрывы терактов, чтобы расшатать и дестабилизировать обстановку. Было решено поднять Болгарию, Прибалтику. А в Германии срок выступления наметили на 9 ноября, в годовщину прошлой немецкой революции. Нацисты и подобные им организации считались союзниками. Уполномоченный Коминтерна Радек по дороге в Германию инструктировал советских дипломатов в Варшаве. Объяснял, что сразу же после революции немцы разорвут Версальский договор, начнут войну: «Националисты сыграют положительную роль. Они мобилизуют большие массы и бросят их на Рейн против французского империализма вместе с первыми красногвардейскими отрядами немецкого пролетариата» [14].