Гитлер_директория - стр. 26
9 марта руководитель северного отделения НСДАП Грегор Штрассер сообщает Гессу о своей проблеме: присланный к нему в качестве секретаря Генрих Гиммлер – славный малый, исполнительный и расторопный, но его невозможно выпереть на трибуну. «Ты знаешь, – пишет Штрассер, – насколько я сам не оратор, поэтому мне нужен рядом кто-нибудь погорластей, и я уже нашел замену. Скажу без преувеличения: Цицерон возродился!»
Гиммлера, однако, пока не отозвали обратно в Мюнхен. Но рядом со Штрассером начинает маячить еще одна – низенькая, тщедушная, колченогая фигурка, глядя на которую можно испытывать что угодно, только не зависть.
В начале мая партия готовит большой митинг на Мариенплац, чрезвычайно важный в тактическом отношении. И вот, неожиданно для всех (кроме Гесса), вместо Шлагетера Штрассер привозит в Мюнхен на митинг этого своего нового секретаря – человечка в кожаной куртке, воинственно перепоясанного ремнями и в огромной шляпе.
– Знакомьтесь, мой секретарь и… лучший оратор северных земель – товарищ Геббельс! – восклицает Штрассер и сверху могучей рукой хлопает товарища по плечу, едва не вбив по шляпу в землю.
Гитлера среди присутствующих не было: его Гесс привез в последний момент, когда Геббельс уже карабкался по высоченным ступеням на помост, с которого выступали ораторы.
Дальше – картина под названием «Гитлер, слушающий Геббельса» или готовая сцена для кино. Как сценарист я вижу ее в деталях, вплоть до цвета глаз Адольфа, которые при внутреннем переходе от паники к концентрации воли становились водянисто-прозрачными, и странной, отдельной от лица улыбки, как у Чеширского кота, которого чешут за ухом.
Но вернемся к фактам.
После митинга Гитлер приглашает Геббельса на виллу под Мюнхеном, принадлежавшую Эрнсту Ганфштенглю (тоже любопытный персонаж, но о нем позже), и они долго там беседуют, наедине. Когда Геббельс уехал, Гитлер сказал Ганфштенглю: «Этот крошка Цахес мне нужен, а герои пусть отправляются в Валгаллу». Ганфштенгль был, конечно, большой шутник, но эту же фразу приводит и сверхсерьезный Грегор Штрассер. Так что примем ее хоть и за бледный, но факт приказа. Дальше следуют два отчетливых факта выполнения: первый – личное поручение Гесса Гиммлеру «сопровождать и обеспечивать охрану Альберта Шлагетера»; второй – арест Шлагетера французскими оккупационными властями при обстоятельствах, больше напоминающих выдачу его своими. Третий, тоже отчетливый, – это хорошо известный профиль дальнейшей деятельности Генриха Гиммлера – «хирурга тайных операций» НСДАП.
«Героя» Шлагетера казнили 26 мая 1923 года, и он отправился в Валгаллу, откуда в тридцатые станет слетать в речи, стихи, песни и пьесы. А в берлинском кабинете рейхсфюрера СС Гиммлера, то есть с 36-го по 45-й год неизменно, на одном и том же месте будет висеть его фотография, перечеркнутая копьеобразной семнадцатой руной тюр.