Гипноз любви - стр. 22
Судя по его виду, Мейсон был готов отпустить саркастичный комментарий, однако сдержался и вместо этого спросил:
– А что, по-твоему, мне нужно проработать?
Очень странный вопрос, как будто он меня проверял. Правда в том, что за шесть лет он наверняка изменился, и я плохо знала эту новую версию Мейсона. Было странно находиться рядом с таким близким и одновременно чужим человеком.
– Не знаю. Ты по-прежнему испытываешь иррациональный страх перед аллигаторами?
Услышав мои слова, он выпрямился и расправил плечи.
– Бояться их совершенно нормально и разумно. Аллигаторы – это пережиток мелового периода, так что с точки зрения эволюции вполне рационально избегать встречи с этими мини-динозаврами.
– Отличная фобия для уроженца Флориды, – сказала я и сжала челюсти, чтобы не засмеяться. Пришлось даже вытянуть губы трубочкой, чтобы скрыть улыбку.
Не помогло.
– Синклер! Ты что, улыбаешься? Или у тебя инсульт?
Не обращая внимания на его поддевки, я сказала:
– Хорошо, значит, с фобией бороться не будем. А как насчет проблем в отношениях?
Почему мне так сложно было об этом спросить? Плевать, с кем он там встречался!
– С отношениями у меня все в порядке, – его слова прозвучали уверенно, но без заносчивости.
– Неужели? Говорят, дело шло к помолвке, но невеста тебя бросила.
Он нахмурился.
– Ни о какой помолвке и речи не было. И это я ее бросил – сама виновата.
– Виновата в том, что терпеть тебя не могла? Вполне ее понимаю.
– Ого! Да ты кусаешься. – Как бы игриво это ни звучало, что-то в его тоне заставило меня задуматься, насколько мои слова задели его за живое. – И откуда, позволь спросить, тебе это известно? Ты что, за мной приглядывала?
Если честно, новость о его грядущей помолвке стала для меня ударом. Отчего? Почему? Я не хотела, чтобы он заметил, насколько близки его слова к правде, так что лишь покачала головой.
– Ты ведь всегда за мной приглядывала, – добавил он. – Даже когда злилась.
И снова правда, от которой мне захотелось убежать и спрятаться. Единственный выход – притвориться, что ко всему сказанному я равнодушна.
– Изучать противника – не то же самое, что «приглядывать» за ним.
Он опять подался вперед, и мне пришлось собрать всю волю в кулак, чтобы не отскочить на три метра. Не хочу показывать свою слабость – вдруг он использует ее против меня.
– Когда тебе нравилось наблюдать за мной больше всего?
Невинный, на первый взгляд, вопрос прозвучал так, что вызвал во мне ураган воспоминаний. Даже в моменты сильнейшей ненависти я не могла оторвать от него глаз. Я следила за его движениями, когда он играл в волейбол, прислушивалась к его голосу, когда он зарабатывал очки во время дебатов, искала его в библиотеке, где он читал, погрузившись в кресло и занимая собой все окружающее пространство.