Гиперпанк Безза… Книга вторая - стр. 78
И вот сейчас в этом, по большому счёту проходном помещении, полного людей разного калибра и качества, и столкнулись так для себя внезапно эти два отличных друг от друга, как земля и небо мировоззрения, что каждый из них не успел прикрыть на своём лице то, как он рад видеть эту нудную скотину и явилась-таки не запылилась заноза в моей заднице.
И как это в таких неожиданных случаях бывает, то всё буквально решает расторопность и оперативная сообразительность этих людей так друг с другом резко встреченных. Ну а с этим полный порядок у Валькирии, кто из природных на её счёт соображений (есть ещё такой атавизм предубеждения в сторону оправдания своих консервативных взглядов на самодостаточных и независимых девушек, богинек), не полезет в карман за словом (и здесь дело не в том, что на ней юбка), а у неё с языка в момент слетает словесная реакция на такую для себя и в общем для всех неожиданную встречу.
– А вот и мой любимый диспетчер! – заявляет Валькирия, расплывшись в улыбке, с возможностью интерпретации своих ручных действий, как желание обнять нудного Силуана, в момент осёкшегося в себе от такой профанации происходящего со стороны Валькирии (здесь для объективности передачи информации об этом событии, приходится не оставлять без внимания взгляды и рассуждения нудного Силуана насчёт всего случившегося; а то, что они у него такие уникальные и прошитые универсальностью его интеллекта, то что поделаешь, раз жизнь подкидывает такие загадки для ума). Кто при виде того, что могу в себе предполагать эти ручные действия Валькирии, в себя вмялся и застыл в одном положении, ни мне, ни тебе.
А Валькирия само собой на этой незаконченности не останавливается, и она должна пояснить эти свои взгляды на нудного Силуана, кто и сам выступил в первую очередь зачинщиком в деле возникновения у Валькирии такой реакции на него.
– Кто бы другой на месте Силуана, – продолжает усложнять своё понимание нудным Силуаном Валькирия, тогда как всем остальных здесь людям всё это слышать интересно, – да тот же Кристобаль Верта, как сидел на своём месте, так и продолжал бы попивая кофе и покуривая сигарету, демонстрировать в себе невозмутимость и непричастность к совершённым между прочим его рукой событиям, – он ведь отправляет наряд на место совершения и совершаемого ещё быть может преступления, – тогда как наш Силуан не такой равнодушный и неотзывчивой души человек, хоть это вредит иногда службе. А он за каждый случай и происшествие несёт на своих ногах ответственность, так переживая, – а не как все завистники считают, что у него в одном месте шило засело, – что себе места на одном месте не находит. – Здесь Валькирия делает пару шагов в сторону нудного Силуана, вызвав в нём ещё большее смятение и холодную живость характера, выразившуюся в бледности его лицевого отождествления, и с открытой признательностью уставившись на него, ни живого, ни мёртвого, с проникновенной душевностью, тихим голосом говорит: