Гилофобия - стр. 35

– У тебя все хорошо? – спросила я.

– Моя подруга лежит в больнице с обугленными ногами, – ехидничала Света.

– Не обугленные они, – возразила я не шибко активно. – Скорее мясистые.

По правде говоря, я слабо представляла, что там под бинтами. Ноги не отрезали и хорошо. Но радовалась не так чтобы сильно, ведь я их чувствовала. Это одновременно вызывало счастье и муку.

– Тогда уж мясные, – возразила Света.

Я кивнула. Подруга еще немного потопталась у койки и отбыла. Как-то плохо у нас складывалось общение в последнее время. Я вздыхала и с тревогой смотрела в окно. Темнело. Нехорошо. Жаль, что ночь наступала каждый день. А сегодня я особенно переживала и то и дело поглядывала на бинты.

Стоит ли предупредить врача, что я во сне делаю странные вещи? Или мать предупредила всех? Или я зря загонялась? Как я вообще умудрилась сжечь ноги?! Я то злилась, то паниковала. Из-за полученных ран я не сделала записи после пробуждения и не могла узнать, что снилось. Надеюсь, не акт самосожжения.

Я бодрствовала сколько могла. Но усталость давила. Раны не только трепали нервы, вызывая трудности и боль, но и тянули силы. Казалось, вся жизненная энергия тратится на заживление. Поэтому спать захотелось в девять вечера, но на силе воли я дотянула до двенадцати, а потом уснула без задних ног.

Удивительно стало то, как я проснулась утром. Совершенно нормально. Никаких снов. Не было кошмаров. Я не помнила ровным счетом ничего, даже в момент пробуждения. Нечего было записать в заметки. Пустота. И это после «жаркой» ночи, где я подпалила конечности. Настораживало.

Эти мысли помешали сосредоточиться на завтраке, по итогу я не поела нормально. Пожалеть об этом не успела. Пришел Сергей. Я удивленно пялилась на него, не потому что ожидала увидеть мать, а потому что отчим притащил черное платье в прозрачном защитном чехле. Одежду, судя по действиям, не хотели мять.

– Десять минут на сборы, – пояснил Сергей.

– Не успеем, – ответила медсестра, зашедшая следом.

Она быстро отодвинула от меня столик с едой. Началась неясная возня. На помощь прибежала еще одна медсестра. С перевязкой справились быстро.

– А что происходит-то? – бормотала я, морщась от боли.

– На похороны едем, – бросил Сергей и покинул палату, чтобы я переоделась.

Я в ужасе покорно подставляла медсестрам конечности, чтобы ускорить процесс. Кто умер? Перед уходом Сергей выглядел нормально, лишь эта мысль немного успокаивала и давала надежду, что это ни кто-то из моих близких. Хотя к посторонним-то на похороны не ездят.

Раньше не приходилось бывать на похоронах. Но все же сомнительно, что когда-то еще доведется почувствовать то же, что я испытывала сейчас. Теплое весеннее утро не позволяло расслабиться настолько, чтобы совсем забыть о недавнем холоде. Поэтому мои ноги прикрывал плед. Под ним же спрятали увечья.