Гидра. Том 1 - стр. 30

. Помимо зачатия здорового потомства, бывшей, по всей видимости, изначальной целью этой стороны сексуального общения полов в этот праздник, по мере складывания упорядоченного, достаточно жестко регламентированного уклада общества, ночь на Ивана Купалу стала играть своего рода роль отдушины, позволяя людям хоть раз в году сбросить с себя накладываемые обществом ограничения и окунуться в атмосферу ничем не регламентированной любви. Другую сторону этого праздника в контексте аграрной культуры давно уже отметили спеицалисты: плодородие людей должно было оказать стимулирующее воздействие на плодородие Матери-Земли. Отечественный исследователь С.А. Токарев так определяет время возникновения подобных эротических обрядов: «Все эти разнообразные типы календарных обычаев, обрядов и связанные с ними поверья возникли несомненно в глубокой древности: вероятно, тогда, когда человечество переходило от охотничьему к примитивному земледельческому и скотоводческому хояйству, то есть в эпоху неолита: в одних странах в V–IV тысячелетиях до н. э., в других позже – в III–II тысячелетиях»[87]. Однако, как показывают археологические находки и, в частности, расшифрованный В.Е. Ларичевым календарь из Мальты, стремление зачать здоровое потомство в определенный день года, присущее еще людям каменного века, было гораздо древнее возникновения земледелия как такового. Кроме этого, самого главного способа временного уничтожения установленных норм в ночь на Ивана Купалу, существовали и другие, более безобидные способы демонстрации опрокинутого повседневного порядка: вытащенные на дорогу лодки, перевернутые телеги, снятые и заброшенные на соседский огород ворота и т. п.

Завершало цикл купальских обрядов наблюдение за «игрой солнца». Выше уже приводилась белорусская песнь, в которой солнце просили заиграть людям. В.К. Соколова отмечает: «Некоторые поверья, относимые к иванову дню, связаны с солнцем. У украинцев и белорусов было широко распространено поверье, что в этот день солнце при восходе играет – переливается всеми цветами радуги, скачет, погружается в воду (“купается”) и снова появляется. Это представление нашло отражение в типовых зачинах купальских песен: “На Йвана рано соунцо играло”; “Сонце сходить грае”»[88]. Поскольку на заре солнце купалось, то воде в этот день приписывали особую силу, и купание молодежи становилось еще одним очистительным ритуалом наряду с прыжками через огонь. В Полесье считалось, что «игру солнца» на рассвете после купальской ночи может увидеть только праведный человек. Это представление явно обусловлено рассмотренным выше представлением о тесной связи правды и дневного светила, в силу чего и свою чудесную игру оно дает увидеть только живущему по правде человеку. В селе Споров многие пожилые женщины еще во второй половине ХХ в. говорили этнографам, что лично видели «игру солнца»: при своем восходе на небо оно начинает двигаться сначала лентами, потом кружками, затем снова лентами и опять кружками, переливаясь при этом синими, зелеными, сиреневыми и красными цветами. В д. Стодоличе «игру солнца» приурочивали не к Ивану Купалу, а к Пасхе, утверждая, что оно предстает перед людьми в зеленом, вишневом, голубом и розовом цвете, однако связь с днем летнего солнцестояния там сохранилась на языковом уровне: если во всем Полесье обычно говорят