Гибель советской империи - стр. 3
Микояна Сталин раскритиковал за его предложения дать послабления колхозникам, снизить с них налоги. С точки зрения благосостояния людей Микоян был прав – деревня жила очень трудно, колхозники работали на пределе сил. Но Иосиф Виссарионович смотрел дальше – с точки зрения государственной, противостояния с Западом. Продукция сельского хозяйства составляла главную часть экспорта, обеспечивала валюту, а значит, и развитие промышленности. Сталин строил расчеты, что для СССР необходимо поддержать достигнутые темпы экономического роста, выйти на уровень американцев и их партнеров. А в результате придет благосостояние и в деревню. Пока же ей нужно еще поднапрячься, поддержать общий штурм. Впрочем, может быть и так, что разногласия по сельской политике стали лишь предлогом. Не исключено, что у Сталина появились другие причины не доверять Микояну, но пока недоказанные.
Про Ворошилова и Кагановича Иосиф Виссарионович выразился почтительно, что они «остаются видными политическими деятелями», но работа министров требует «больших сил, конкретных знаний и здоровья». Поэтому их перевели с министерских постов в заместители председателя Совета Министров. Но тут же добавил: «Так что я даже не знаю, сколько у меня заместителей». Откуда легко было догадаться: теперь они остаются лишь представительными фигурами.
Список Президиума ЦК, заменившего Политбюро, Сталин составил и прочитал сам. Он оказался очень большим, 36 человек. А поскольку этот орган получался громоздким, создавалось более узкое Бюро Президиума. В него вошли Сталин, Берия, Булганин, Ворошилов, Каганович, Маленков, Первухин, Сабуров, Хрущев. Что касается Молотова и Микояна, то критику на них Иосиф Виссарионович обрушил не случайно. В широкий Президиум они попали, а в узкое Бюро уже не вошли. Расширялся и Секретариат ЦК. Вместо 5 секретарей стало 10. Но Генерального секретаря больше не было! Формально 10 секретарей оказывались равноправными! А Сталин становился лишь одним из 10! Его власть отныне обеспечивались только одной должностью – председателя Совета министров! Стало быть, именно эта должность становилась главной в СССР!
К чему вело подобное положение, понять не трудно. Правительство получало приоритет над ЦК. А в перспективе роль партии должна была постепенно снижаться, сводиться к функциям обеспечения политики правительства и подбора кадров. Кстати, среди молодых и перспективных, кого Сталин выдвинул в новый Президиум ЦК, были его заместитель-экономист Алексей Косыгин и Леонид Брежнев.
Далеко не для всех реформа Сталина была понятной. Некоторые воспринимали ее с недоумением. Другие – сугубо в плане персональных перестановок. Но были и такие, кто очень хорошо осознавал истинную суть. Достаточно сказать, что в послесталинское время документы XIX съезда и последующего пленума никогда в СССР не обнародовались! Публикация материалов партийных съездов и конференций осуществлялась «с начала», со II съезда РСДРП. Велась и с «конца». Но на XIX съезде стопорилась. Он «выпадал». Ведь иначе о замыслах Сталина могли догадаться в народе…