Гибель богов - стр. 55
– Стало быть, нам сюда указывает… Вставай, садись в седло!
Хаген оглянулся. Бран стоял, расправив плечи и прижимая к сердцу правую ладонь; у его ног беззвучно горел странным зеленоватым пламенем небольшой костерок; и, хотя на поляне царило полное безветрие, очень сильно наклоненная струйка голубого дымка тянула прямо в просвет между молодыми елями. Тан мог дать голову на отсечение, что этого просвета не было, когда они въехали на поляну.
– Нам сюда, – глухо повторил Бран.
Тан заглянул в проём, свесившись с седла. Там, однако, не было ничего необычного – череда коричневатых стволов, мох да опавшая хвоя; и всё же чувствовалось нечто трудноуловимое, глубокое, первобытное – простое. Это были не хитроумные построения Высшей Магии, коими так гордились Учитель и другие из его рода; эта вещь казалась сродни восходу или закату.
– Ну, что замер? Вперёд, пока ворота открыты. – В голосе Брана слышалось нетерпение. Хаген тронул коня.
За воротами Лесного Коридора тана ждало некоторое разочарование. Они ехали по самой обыкновенной тропе, правда довольно широкой, сухой и удобной. Между деревьями виднелось небо, луна, высыпавшие уже звёзды; вновь послышались обычные звуки ночного леса. По левую руку деревья поредели, тропа повела путников краем обширного мохового болота; словно пятна тьмы, виднелись в отдалении высокие лесистые островины. Как ни старался Хаген, он не смог заметить и малейших признаков того, что каждый его шаг стал здесь в десятки раз шире.
Волчье Солнце уже успело высоко вскарабкаться по крутой небесной тропе, когда Бран скомандовал привал.
– Здесь недоброе место, – помолчав, негромко сказал Хаген.
– Ты тоже чувствуешь? Да, духов вокруг многовато шастает; Лесной Коридор – их излюбленные тропы. Но ничего. Огородимся… как сумеем, а может, и ты что‑нибудь подбавишь, мне неведомое?
Бран тщательно выбрал сухой моховый бугорок, подобрал какую‑то веточку, что‑то приговаривая, обошёл с ней в руках вокруг места ночлега. Хаген прислушался: Сухая Рука накладывал даже не заклятье, а какой‑то очень простой, странный, но и прочный наговор, причём делал это, видно, не слишком понимая, отчего он так делает и почему его защита должна работать. Тан никогда не слышал от Учителя ни о чём подобном.
Закончив, Бран выжидательно глянул на Хагена. Тану не хотелось показывать сейчас всё, на что он был способен, – что‑то в Сухой Руке настораживало его, нечто коренным образом отличающее этого странного человека от всех прочих. Хаген никогда и ни в ком не чувствовал похожего раньше, и это тревожило, как и всякая неизвестность. Поэтому Ученик Хедина ограничился самым простым охранным квадратом, как бы заимствуя частицу мощи Четырёх Вечных Ветров. Разные формы этого заклятья известны многим колдунам, и Хаген надеялся, что Сухая Рука не заметит в этом ничего странного. Однако место действительно было дурное – тан ощущал холодные и пристальные взгляды невидимых глаз, направленных на него. Духов на земле существует великое множество; многие безвредны, но есть и такие, от кого нужно обороняться, и притом очень мощными заклятьями. Помня об этом, Хаген тем не менее очертил ещё один круг – тонкий, сигнальный; он надеялся, что для Брана это осталось незамеченным.