Герой поневоле - стр. 5
В боевике сказали бы – «чисто».
В начале кипарисовой аллеи болтали физичка с математичкой – отлично, при них никто не станет дорываться. Подождав, пока они пойдут дальше, Павлик поплелся следом, миновал площадку с лавочками, которую оккупировала пестрая мелкота, играющих в «резиночки» девчонок, курящих старшаков, при виде учителей спрятавших сигареты. За школьным двором было два огороженных дома на несколько хозяев, учительницы свернули туда, наверное, к трудовичке, и Павлик остался один. Постоял подумал, не пойти ли домой пешком, и решил все-таки ехать.
До остановки оставалось метров сто, когда появился желтый «двадцать шестой», остановился, даже здесь было слышно, как он выдохнул, распахивая дверцы. Если побежать, то можно успеть на него. Добрый седой водитель-дедушка всегда подбирал голосующих детей, злой черноусый – никогда.
Павел проводил взглядом промчавшийся мимо «икарус», набитый школьниками. Теперь точно Агоп с Писом уехали, и можно выдохнуть с облегчением.
В зеленую деревянную остановку никто, кроме бабок, не заходил, все ждали автобус на бетонном пятачке возле зеленого забора, оплетенного чайной розой. Опоздавшая третьеклассница играла в «тетрис», сев прямо на портфель и опершись спиной о калитку.
Павел расслабился, и мысли потекли из недружелюбной реальности туда, где было интересно: к сюжету истории, которую он обдумывал уже третий день и даже хотел начать роман. Там будет ядерная война, похолодание и наползающие ледники. Но будет все не скоро, а лет через двести, когда научатся делать летающие машины. В космос не полетят, все будет, как здесь, богатые летают, бедные ездят. Бедных можно продать на органы и убить, они лишние, богатым можно все. Как бы их назвать?..
Из остановки прогнусили знакомым голосом:
– Вот это жо-о-о…лтая машина. Вот это Жооорик мой сосед!
Павлику захотелось под землю провалиться, он понимал, это про него, потому что он толстый. Герой, которого он придумал для романа, повернулся бы и сказал что-то дерзкое или навалял всем, Павлик же сделал вид, что высказывание к нему не относится, он надеялся, что обидчики оставят его в покое, подумают, что он не струсил, а просто не понял…
– Жиробас, – повторил Агоп еще по-детски писклявым голосом.
– Жиробус-автобус! – басом поддержал его Пис.
Пис напоминал помоечного кота, который болел в детстве да так и не выздоровел. В свои пятнадцать Пис два раза оставался на второй год, собирал окурки, нюхал клей.
– Жиробус, деньги есть? Надо на сигареты… Эй, ты оборзел? А ну повернулся, с тобой разговаривают, плесень!