Герой империи. Битва за время - стр. 32
2 июля 1941 года, 18:20. Москва, Кунцево, Ближняя дача Сталина.
Подходил к концу одиннадцатый день войны и шестой день с того момента, как в этой войне приняли участие пришельцы из далеких глубин галактики. Именно сюда, на дачу в Кунцево, стекалась вся оперативная информация по обстановке на советско-германском фронте. Стыд и позор: информацией о положении советских частей, их боевом духе и укомплектованности личным составом имперские тактики владеют гораздо лучше собственного генерального штаба РККА. Это касается не только тех частей, что находятся в отрыве от командования и пытаются вырваться из Белостокского и Минского котлов, но и тех, которые еще не попали ни в какое окружение, а также соединений второго стратегического эшелона, стремящихся как можно скорее занять фронт по Днепру. Стоит только переключить режим на тактическом планшете – и видно, как составы с войсками второго стратегического эшелона идут из глубины советской территории к рубежу Днепра как лосось на нерест.
Туда, в Смоленск, заново создавать Западный фронт уехал генерал армии Жуков. Его задача – успеть подготовить оборону и окончательно остановить и так уже притормозившее вражеское наступление на Москву. Болдин и Рокоссовский глубоко во вражеском тылу будут сражаться до последнего только ради того, чтобы дать Жукову как можно больше времени на подготовку к отражению вражеского удара. Другого выхода нет. В настоящий момент сводная армейская группа генерала Болдина ожесточенно рубится с немцами под Слонимом и Ивацевичами, оттягивая на себя не только вторую танковую группу Гудериана, но и четвертую полевую армию генерала-фельдмаршала фон Клюге. На завтрашнее утро генералом Болдиным намечен удар во фланг Гудериану сводной конно-механизированной группой генерала Мостовенко, в случае успеха которого задачу, поставленную перед его зафронтовой группировкой, можно будет считать полностью выполненной.
Что касается Минска, то он и так уже окружен врагом с трех сторон, и сейчас генерал Рокоссовский готовится отдать приказ отводить подчиненные ему войска в черту города. Единственное, что заставляет его медлить – желание принять в состав своей группировки побольше частей, выходящих из уже наметившегося Минского котла. Во время обороны Минска ему понадобятся каждый боец или командир, каждая пушка, миномет или танк. И каждый день такой обороны будет играть на советские войска и против наступающих немцев, которые, несмотря ни на что, еще не готовы признать крах своего плана «Барбаросса». Сталин потому и не верил в данные разведки о немецких планах войны в одну летнюю кампанию – задача за шесть недель дойти от границы до Москвы казалась авантюрой, невозможной для педантичных и скрупулезных германских генералов. Советский Союз – это не Франция, и план завоевать его за шесть недель является ненаучной фантастикой. Но откуда он мог знать, что этот план опирается не только на точные тактические и логистические расчеты, но и на обещание со стороны некоторых высокопоставленных предателей открыть фронт перед германскими войсками.