Герой её романа… - стр. 5
– Аня, вы в порядке?
Аня вздрогнула и немножко испугалась. Томаш оказался совсем рядом, по свою сторону низкой ограды разделявшей их участки.
– Конечно, я просто вышла проветрить голову перед сном.
– Я услышал шум. Он вас не… обидел?
– О чём вы говорите, да Антон никогда… Да как вы смеете лезть не в свои дела… – Аня загорячилась, но внезапно замолчала, не в силах сдержать дрожь в голосе.
К её полной неожиданности, Томаш перегнулся через ограду, обнял её и крепко прижал к себе. На мгновение Аня почувствовала себя в надёжной уютной и непонятно знакомой безопасности, будто он мог защитить её от всего мира, и ей захотелось задержаться, постоять так подольше. Но она немедленно опомнилась и сильно оттолкнула его в грудь.
– Что вы себе позволяете! За кого вы меня принимаете, за одну из ваших шлюх! – теперь уже она сама в ужасе прикрыла рот ладонью. Она зашла слишком далеко.
– Простите, мне показалось, что вам нужна была поддержка, – очень спокойно и ровно ответил Томаш. И добавил насмешливо:
– Из всех людей на свете, вы, Аня, должны знать, что мне не нужно платить женщинам.
– Спокойной ночи, Томаш, – Аня гордо, как ей хотелось думать, развернулась, и ушла к себе в дом.
Антон уже лёг спать. В комнате Эдика тоже было тихо. Аня заварила себе фруктовый чай и выпила его в одиночестве на кухне. «Что он имел в виду ‘из всех людей на свете’? Что я такого должна про него знать и почему?». Ане становилось не по себе от всех этих многозначительных намёков и недомолвок. Может быть, надо объясниться с Томашем напрямую и выяснить, откуда он её знает? Он ведь ошибается.
Аня ещё раз прокрутила в уме сцену во дворе, горячо надеясь, что никто не видел в темноте их объятия. Она покраснела от стыда, что не сразу оттолкнула его. «Действительно, он слишком много о себе воображает. Пусть держится за своим забором и спит со своими малолетками. Я не буду с ним больше разговаривать!».
Глава 4
Незаметно пролетели несколько недель. Антон всё так же кричал, Эдик прятался в своей комнате, Аня погружалась в свой мир и пыталась писать. Она старалась больше не вспоминать о Томаше, а он вёл себя, как ни в чём не бывало – по будням ездил на работу, а по выходным развлекался с женщинами.
Как-то субботним утром на соседний двор зарулила пышная блондинка, которая называла его «Томааашек». На этот раз она была в брюках и сама вылезла из своего Порша. Когда блондинка позвонила, то дверь открыла рыжеволосая девушка в мужской рубахе под которой не было ничего. Увидев её, блондинка заорала на всю ещё только просыпавшуюся и потягивающуюся со сна улицу «Стерва!» и, отчаянно ругаясь, вцепилась рыжеволосой в хорошенькие кудряшки. Та сначала оторопела от такой наглости, но быстро оправилась. Ей было не впервой, и между девушками завязалась нешуточная потасовка. Блондинка опрокинула противницу на землю, и они начали кататься по лужайке, причём из-под рубашки рыжеволосой выглядывали самые разные прелести.