Герой Чужой Повести - стр. 15

– Да-а-а на самом деле по работе не о чем говорить – мы всё продолжаем развивать наш школьный балаган.

– Ты про школьные конкурсы по… – я покрутил рукой, прося подсказки.

– Там много дисциплин. Электроника, робототехника… Всё техническое.

– И что можешь сказать о нынешнем поколении?

Сергей пожал плечами.

– Много интересных штук делают. Я же напрямую с ними не общаюсь, в моей компетенции важные дядечки. Знаю только, что государству инициатива понравилась – и вот я здесь, организовываю новый филиал нашего центра.

– Значит, чаще тебя буду видеть?

– Вполне возможно. По крайней мере, в ближайший месяц я собираюсь быть тут, кататься от человека к человеку.

– Здорово, – искренне ответил я. Общения мне сильно не хватало.

– А так жизнь очень неплохая. Катаюсь по миру по работе и просто, начал увлекаться страйкболом. Я ещё после увольнения в него попробовал играть со знакомыми, но вот сейчас прям-таки проникся.

У кого-то жизнь интересная, а у кого-то жизнь – чай… Я ухмыльнулся слову «увольнение». Значит, теперь это так называется.

– «Работодатель» после «увольнения» с тобой ещё не связался? – я нарочито выделял слова, изобразив пальцами кавычки.

Сергей усмехнулся.

– Я, конечно, ушёл из ФСБ, хлопнув дверью с огоньком, но заявление на увольнение всё-таки написал до этого.

Он говорил удивительно спокойно и громко, тогда как я, думая о теме разговора, чувствовал подступавшую тревожность. Я знал, что вряд ли кто-то нас подслушивает, но всё-таки приложил кружку поближе к губам – чтобы никто не смог прочесть слова по ним.

– Ты бы потише говорил на всякий случай…

Сергей исподлобья взглянул на меня.

– Женя, расслабься. Сто раз ведь уже говорил, что продумал всё до мелочей.

Про «сто раз» он, конечно, нисколько не преувеличивает.

– Тебе легко говорить.

Сергей не стал спорить. Что ни говори, но он хотя бы понимает меня, когда надо.

– Ладно, давай я повторю, и тебе тоже будет легко, лады? – не дожидаясь моего ответа, он начал, разгибая пальцы. – Во-первых, им было бы крайне сложно доказать, что это сделал я, ибо следов я почти не оставил. Во-вторых, мы так и не доказали, что это как-то связано с безопасностью, так что твоё дело было мало кому важно. В-третьих, дело твоё было к тому моменту закрыто и лежало в архиве. Когда там всё сгорело, там только свободно вздохнули. В-четвёртых, – он демонстративно показал мне руку. – Прошло уже два года, и что? Тишь да гладь.

Его слова звучали убедительно, и я немного успокоился. Но тревога уже запустила воспоминания, которые я старательно удерживал в памяти. Блин.