Героиня второго плана - стр. 9
Но нет, бестолковая-то она бестолковая, однако все же не настолько, чтобы не сообразить, что замок испорчен безнадежно, по крайней мере, ничего с ним не сделать без слесарных инструментов.
Именно это сказал Арсений после того как безуспешно попытался пальцами вытащить обломок ключа.
От того, что ему это не удалось, Майя почувствовала что-то вроде разочарования. Красиво было бы, если бы он взял и сразу все исправил. Но тут же она посмеялась над собой, мысленно, конечно. Что вдруг за потребность в дешевых эффектах? И что за доблесть в том, чтобы уметь чинить замки? Для этого всего-навего надо быть слесарем, а он не слесарь.
– Не беспокойтесь, Арсений, – сказала Майя. – Я разбужу Нину Цезаревну. Жаль, но придется.
– Если она уже вернулась. Она же на вокзал ушла, – напомнил он.
Ах ты!.. В самом деле.
– Ну, подожду ее, – сказала Майя.
Все это были пустяковые мелочи, конечно. Но они ее расстроили. Неприятно, когда вся твоя жизнь состоит из какой-то мелкой ерунды.
Майя пошла по коридору к столовой. Она слышала, что Арсений идет следом. У своей двери он остановился.
– Спокойной ночи, – обернувшись, еще раз простилась Майя. – Извините, что пришлось вас побеспокоить.
– Вы меня не беспокоили, – уточнил Арсений. – Я сам в коридор вышел.
И прежде, чем Майя успела ответить – хотя непонятно было, надо ли что-нибудь на это отвечать, – он вдруг сделал к ней несколько шагов, взял ее за руку и притянул к себе. Не поцеловал и даже не обнял, а вот именно притянул, а потом и прижал к себе, обхватив одной рукой. Майя растерялась – она этого совершенно не ожидала. Но в растерянности своей все же почувствовала, что он сделал это уже не бесстрастно: его рука у нее за спиной была напряжена и тело тоже.
Майя стояла молча, не зная, что сказать или сделать. Ответить ему каким-либо образом она не могла, не было в ней такого порыва, а обманывать его, что-то порывистое изображая, у нее не было причин, потому что она не строила на его счет никаких планов.
«А почему, собственно? – вдруг подумала она. – Почему ты не строишь на его счет никаких планов? Да это первое, что ты должна была сделать! Ты одинокая женщина за сорок, сейчас у тебя никого нет, тебе встречается приличный мужчина – и ты даже не думаешь, что между вами должны возникнуть какие-нибудь отношения. Ну нельзя же быть такой дурой!»
От сознания своей глупости и лени – да-да, именно лени, как еще это назвать? – Майя почувствовала раздражение. И это чувство, в общем-то неприятное, неожиданно оказалось для нее живительным. Оно пробежало по ее телу, как пузырьки шампанского, ударило в голову возбуждением. Перемена произошла в ней мгновенно, она даже не успела ее осознать.