Герои – моя слабость - стр. 38
Понимая, что другого случая осмотреть жилище дьявола может и не представиться, Энни заглянула в другие шкафы. Там не нашлось ничего интересного. Несколько консервных банок, целая упаковка газированной минеральной воды, большой пакет отменного кофе в зернах и бутылка дорогого шотландского виски. Взгляд Энни скользнул по фруктам в вазе на столе, и в голове ее тотчас зазвучал вкрадчивый голос злой королевы-мачехи: «Съешь яблочко, моя красавица…»
Поспешно отвернувшись, она направилась к холодильнику. Там обнаружилась бутылка с кроваво-красным томатным соком, кусок твердого сыра, пряные маслины и непочатые баночки с каким-то омерзительным на вид паштетом. Энни передернуло от отвращения. Неудивительно, что Тео нравится есть требуху.
Морозилка оказалась пуста, а в ящиках для овощей лежали морковь и редиска. Энни обвела глазами кухню. А где же суррогаты, где фастфуд? Где сухие тортильи и коробки с мороженым? Где гигантские запасы картофельных чипсов и штабеля банок с арахисовым маслом? Ничего соленого и хрустящего. Никаких шоколадок, конфет, леденцов. Это место хотя и не походило на кухню в Харп-Хаусе, наводило жуть ничуть не меньше.
Энни схватила чистящее средство и вдруг задумалась. Кажется, она где-то читала, что проводить уборку следует «сверху вниз».
«Никто не любит проныр, всюду сующих свой нос», – назидательным тоном заметила Пышка.
– Можно подумать, у тебя нет недостатков, – огрызнулась Энни.
«Тщеславие вовсе не изъян, – с достоинством возразила Пышка. – Это особое искусство».
Да, Энни одолевало любопытство, и она собиралась дать ему волю. Пользуясь отсутствием Тео, она решила осмотреть его берлогу и узнать, что он там прячет.
Энни поднялась на второй этаж, не обращая внимания на ноющие с непривычки икры. Она знала: довольно вытянуть шею, чтобы увидеть закрытую дверь, ведущую на мансарду, где Тео писал свой новый садистский роман. А может, и расчленял трупы своих жертв.
Дверь спальни оказалась открыта. Энни заглянула в комнату. Если не считать джинсов и спортивной куртки, брошенных поверх небрежно застланной кровати, все здесь выглядело точно так же, как при жизни матери Эллиотта. Грязно-белые стены, затканные розами занавески, низенькое малиновое кресло в паре с круглым мягким пуфиком и широкая двуспальная кровать под бежевым покрывалом. Тео не сделал ровно ничего, чтобы хоть немного обжить башню, превратить ее в собственный дом.
Энни вернулась в маленький холл и, помедлив всего мгновение, преодолела короткий лестничный марш из шести ступенек, ведущий на запретный третий этаж. Потом толкнула дверь.