Герцогиня поместья Лавилдей - стр. 12
В назначенное время, рано утром, наша семья собралась в холле перед входной дверью. Рядом стояли слуги, крепкие парни-носильщики и личные служанки, с нашими сумками. Отец с помощью портала должен был перенести нас со служанками и сумками в просторный холл усадьбы и затем вернуться с парнями-носильщиками в столичный дом.
Портал считался роскошью. Для него использовалась магия высшего порядка, доступная далеко не всем магам. И потому стационарные порталы и портальные кольца были доступны только высшей аристократии, самым богатым и родовитым ее представителям. Остальным предлагалось трястись несколько суток в пути до выбранного места в каретах или верхом на лошадях.
Отец, как бы ни был недоволен моим строптивым поведением, не мог допустить, чтобы мы втроем страдали несколько дней в карете. И потому перебрасывал нас порталом. Заодно и сам удостоверится, что бы добрались успешно и уже осваиваемся на месте.
Отец покрутил на пальце невзрачное латунное колечко, что-то пробормотал. И в следующую секунду мы всей толпой перенеслись в холл усадьбы.
Здравствуй, будущее место моего заточения. И я рада тебя видеть. А уж как Ингрид рада. Стоит рядом, пытается не кривиться.
Просторное светлое помещение, залитое солнечным светом, было забито прислугой. Все, кто работал в усадьбе, вышли встречать хозяев, переместившихся к ним на лето. Экономка, повариха с поварятами, горничные, садовник… Не хватало только кучера и конюхов. Но их внутрь обычно и не пускали. Их удел – конюшня и лошади.
При виде нас все согнулись в поклонах. И я ощутила себя президентом холдинга, которого встречают его многочисленные сотрудники.
Отец бросил на прислугу беглый взгляд и повернулся к нам. Демонстративно расцеловал и жену, и дочерей, кивнул носильщикам, чтобы оставили вещи.
И исчез. Порталом. Вместе с бравыми молодцами-слугами.
Мы, женщины, остались в холле усадьбы.
Экономка Элиза, высокая плотная женщина лет сорока-сорока пяти, синеглазая шатенка, провела нас наверх, в наши комнаты. К нашему появлению слуги тщательно выдраили весь дом. И теперь комнаты сверкали чистотой. В углах – ни пылинки, ни соринки. Даже редкой паутинки, и той не найдешь.
По меркам местных, отец платил своей прислуге более чем прилично. Но и требовал при этом едва ли не идеала во всем. Но и сами крестьяне отца с удовольствием шли к нему в услужение. Как писала в своих дневниках Сандра, за год работы в ее семье крестьянин мог накопить на приданное одной из дочерей. В многодетных семьях, в которых рождались чаще всего девочки, подобные вещи очень ценились.