Герцогиня-дуэлянтка - стр. 16
Она медленно повернулась ко второму «рабочему», с улыбкой смотревшему на нее, и вытаращила глаза, узнавая. Да, она понимала, что таращится на него, точно неотесанная деревенская простушка, но попросту отказывалась верить собственным глазам.
Нет, этого не может быть, это невозможно.
С непроизвольно открытым ртом она наверняка напоминала умалишенную, но никак не находила в себе сил его закрыть. Кроме того, только таким образом она могла наполнить легкие воздухом, потому что присутствие этого человека в гардеробной словно лишило ее кислорода.
Господь всемогущий! Это же он!
Все верно. Стоявшее перед Сесиль божество оказалось не кем иным, как Любимчиком общества, и он был великолепен, неотразим, само совершенство.
Она узнала бы его, даже напяль он парик и бальное платье. Единственная причина, по которой его не слишком хитроумная маскировка ввела Сесиль в заблуждение, заключалась в неправдоподобности появления самого маркиза в тесной гримерной цирка.
Сесиль множество раз лицезрела его изображения, но ни разу не видела его во плоти, да еще какой. Сказать, что он представлял собой шесть футов исключительно мужского совершенства, значило преступно преуменьшить его достоинства. Он был на дюйм выше своего друга герцога и чуть стройнее, и каждая черточка его совершенного лица и фигуры буквально кричала об утонченности и аристократизме. Густые темные волосы завивались непослушными блестящими локонами, а карие глаза излучали теплый золотистый свет, подобный тому, что льется сквозь витражи в церквях. Только вот во взгляде этих восхитительных глаз не было ничего религиозного.
Более того, Дарлингтон разглядывал Сесиль так же бесцеремонно, как и она его, а когда исполненный любопытства взгляд его подернутых поволокой глаз замер на лифе ее платья, сердце ее затрепетало так отчаянно, что готово было выскочить из груди.
Ведь она давно мечтала о том, чтобы он посмотрел на нее вот так. Подобными мечтаниями не делятся даже с лучшими подругами, ведь при одном только воспоминании о них начинают непроизвольно сжиматься бедра.
Из газетных заметок Сесиль знала, что Дарлингтону тридцать два года. Лучики морщинок возле глаз и очаровательные ямочки делали его совершенно неотразимым.
Господи, ну почему он так хорош, почему в нем нет ни одного изъяна?
Он принадлежал к той редкой категории представителей противоположного пола, которые могли лишить Сесиль способности дышать и заставить от души смеяться – что было для нее совсем нетипично, – и собственная реакция на него привела ее в настоящее смятение. Низ живота тотчас обдало жаром, и она вдруг остро ощутила существование тех частей тела, о которых обычно не задумывалась.