Гера. Детектив - стр. 18
– Нет… А ты, как моя мама. Она часто повторяла, что я – просто открытая книга. Никогда меня не допрашивала. Посмотрит в глаза и отпустит.
Они помолчали, медленно прогуливаясь. Дойдя до Троицкой церкви, повернули обратно. Было удивительно тепло и спокойно, даже машины спешили по своим важным делам как-то не торопясь. Почувствовав, что собеседница молчит потому, что он уклонился от прямого ответа, Гера решил сам рассказать об интересующем многих на факультете споре, который он выиграл.
– Мы действительно поспорили со Славиком по поводу учебника Замкова. Только началось все иначе. Я утверждал, что метод мнемоники, используемый многими для запоминания любой информации не нов. Еще у древних греков была легенда о Мнемозине.
– Расскажи! – попросила Наташка, чтобы как-то загладить свою настойчивость. Ей уже было неловко, что она фактически сама напросилась на эту встречу, а парень оказался намного интереснее, чем она представляла прежде. Кто-то пустил слух на факультете о чудесных «таблетках памяти». Наверное, этого Геру уже все достали своими глупыми вопросами, а тут еще и она цепляется.
– Согласно греческой мифологии, – догадался о ее мыслях парень и спокойно продолжил, – жила-была богиня памяти по имени Мнемозина. Дочь Геи и Урана, олицетворявших землю и небо, то есть она относилась к богам первого поколения и была титанидой, то есть стояла вровень с титанами. Умница и красавица. Утверждалось, что она помнила все – что было, что есть и что будет. Только сама богиня объясняла это иначе. В местечке под названием Лейбадия была пещера с двумя реками – Лето, то есть, забвения, и Мнемозина, то есть память. Для того, чтобы вспомнить или узнать нечто, нужно было сначала окунуться в Лето, а потом – в Мнемозину. То бишь, чтобы вспомнить, сначала нужно все забыть.
Гера остановился, чтобы убедиться, понимает ли его молчаливая слушательница. Та утвердительно кивнула.
– Мнемозина была удивительно красивой и, ценитель высокой красоты Зевс, не смог пройти мимо. Девять раз являлся Громовержец к ней в образе пастушка, в результате чего у Мнемозины появилось девять дочерей – девять муз. Возможно, ты помнишь все их имена, и кто чей музой был, но суть не в этом.
– Мельпомена – муза трагедии, – тут же ответила собеседница, – Терпсихора – танца.
– Верно, – кивнул Гера. – Музы выбирали себе поэтов, астрономов или танцоров, наделяли их талантами, а затем являлись и требовали отдачи, то бишь творчества.
– Требовали?
– Ну, да. Это же дочери Зевса, папина кровь в жилах. Поэты мучительно ждали своих муз, а когда те являлись, таланты творили по полной программе. Принцип этот используется и в современных методиках.