Георгий Димитров. Драматический портрет в красках эпохи - стр. 80
Действия правительства поставили столицу на грань гражданской войны. То и дело вспыхивали кровавые разборки между забастовщиками и оранжевогвардейцами, активных коммунистов арестовывали, обвиняя в подготовке вооружённого восстания. Чтобы избежать бессмысленного кровопролития, ЦК БКП пришёл к выводу, что стачке надо придать организованный характер. Возглавить её должен ОРСС. Делегацию во главе с Димитровым, предложившую провести переговоры и закончить дело миром, премьер-министр выслушал, однако отменять решение об увольнении государственных рабочих и служащих не стал.
Политическое руководство стачкой ЦК БКП поручил Василу Коларову – секретарю ЦК, Георгию Димитрову – руководителю рабочих профсоюзов и Христо Кабакчиеву – редактору газеты «Работнически вестник». Им пришлось перейти на нелегальное положение. Предосторожность оказалась своевременной: полицейское управление выпустило распоряжение об их аресте, в квартирах прошли обыски.
Кабакчиев, Коларов и Димитров принадлежали ко второму поколению активистов болгарской партии, вышедших после мировой войны на главные роли. Димитрову было около сорока, Коларову и Кабакчиеву немного за сорок. Возраст зрелости политического деятеля, когда уже накоплен значительный опыт, но ещё не утрачена способность сомневаться в незыблемости нажитой мудрости.
Биографии трёх видных деятелей БКП были во многом схожи: активная работа в партии тесных социалистов, беспрекословная верность тому курсу, который указывал патриарх движения – Димитр Благоев, избрание членами ЦК, депутатами Народного собрания, статьи в печати, участие в международных совещаниях социалистов. Но, в отличие от Димитрова, постигавшего науки и иностранные языки самостоятельно, его товарищи получили образование за границей, а в Болгарии работали адвокатами (вспомним, сколь престижной была эта профессия – ведь об адвокатской карьере сына осторожно мечтал и мастер-шапочник Димитр Михайлов!). Зато Георгий обладал другим безусловным преимуществом: никто из высших партийных функционеров той поры не знал рабочую среду так близко, как он, и никто так естественно не ощущал себя частицей класса, как он.
Почти два месяца Георгий укрывался на разных квартирах у верных людей. И всё это время продолжался его письменный диалог с Любой. Письма и что-нибудь съестное доставляла ему домашняя работница Тодорка. Люба писала о положении дел в столице и стране, о настроениях людей. Эта информация помогала Георгию оценивать перспективы стачки, которые не выглядели радужными.