Геопоэтика. Пунктир к теории путешествий - стр. 10
». В число первых музейных экспонатов, между прочим, вошли:
– древнегреческая амфора, изготовленная керченским керамевтом (т. е. гончаром) Василием Неголубевым и покрытая автографами участников Форума;
– карандаш ведущего специалиста Алупкинского историко-культурного заповедника Анны Галиченко (этим карандашом ставились подписи на амфоре);
– личная «флагманская» лопата («кисть мастера») Роста Егорова, которой наносились на побережье Тузлы контуры будущего геоглифа;
– пробирка с остатками бензина, использовавшегося Аристархом Чернышёвым в акции «Боспор – Бикини»;
– трубочный табак (уже в виде пепла), который курил М. Боде, читая на о. Тузла перед камерой Черноморской телерадиокомпании лекцию о концептуализме;
– раковина тридакны, привезённая Сидом из последней его экспедиции на Мадагаскар, с неприличной надписью на малагасийском;
– гипсовое «Ухо Палеополиса» Гоуф – Иоаннидиса;
– гипсовые же элементы инсталляции Даниловой – Айзенберга: подписанные авторами голова Афродиты и яйцо;
– последняя расчёска заканчивающего лысеть ялтинского поэта Сергея Новикова.
..Отложится ли что-нибудь из происшедшего той осенью в Крыму в культурной памяти населения – в виде достаточно жизнеспособной мифологемы, которая смогла бы противостоять энтропийному прибою нынешнего социального и экономического хаоса? Пока неясно. Уже сейчас ясно одно: Боспорский форум – дело не одного года; это дело даже не одного поколения культуртрегеров и мифотворцев. Необходимы десятки и даже сотни лет неустанных трудов… Увенчаются ли они успехом?
Ignoramus – et ignorabimus.
Октябрь 1993
Екатеринославъ. Въ ожиданiи приятной катастрофы[7]
«…Ведь Днепропетровск – это cлово, выхваченное из Преисподней».
А. Жвакин.
«– Послушай, Сид!.. Хороший город – Днепропетровск. Давай и там проведём какой-нибудь форум!»
Слова, неожиданно произнесённые в Тавриде летом 1995 года, под занавес очередного Боспорского культурологического шабаша, крымским поэтом Андреем Поляковым, прозвучали для меня первым долгожданным и целительным ответом на одну давнюю загадку…
Прожив в Днепропетровске с двухмесячного возраста (родился в 1963 году в Крыму) до окончания университета, я был с младенчества глубоко уверен, что город тщательно скрывает от меня некую тайну. Имелись небеспочвенные подозрения, что разгадка её кроется в каком-нибудь погребе или на чердаке, куда родители меня не пускали. Скоро мы уехали в Африку, потому что папа был физик, а братскому африканскому народу, освободившемуся от ига, нужны были учёные. В Африке в подполье почему-то не тянуло – всё интересное там на поверхности. Через год мы вернулись обратно. И хотя я как раз стал октябрёнком, таким послушным быть уже не удавалось. Поэтому я кинулся изучать с новыми приятелями те самые крыши, чердаки и подвалы – маргинальное, тревожащее, проблемное поле Днепропетровска. Фекальные воды, просачивавшиеся в потаённый подземный город из канализационной системы, обидно ограничивали наши исследовательские возможности. Но к четвёртому классу Ян Валетов изобрёл